науки брати вашое прикладом своим милосерным, если есть што милости братерское у вас, гдычи межи всими люцкостями ничого не ест[ь] такъ власного, а злаща богобоиному ч[е]л[о]в[е]ку яко улитоване, которим указуемъ по собе неякое подобенство добротливости б[о]жее, а наконець дле заплаты собе от пана вечное, тому народу вашому неумеетностью заведеному и утрапеному, допомагаючи, митрополита вашого, владыкъ и учителей ваших до того прозбами вашими вели, жебы не подкупов, не посулов дле поседаня столиць один перед другим, не до животеи і привилеев один над другого обварованейших, але слова б[о]жего саме се учили и других з маетностей и іменеи о[т] ваших предков имъ не на марнотрацтва, не на строи и што такого, але дле наукъ наданых. Ова бы ку науце, леч не такой яко тепер на вечным свои встыд, толко прочести и то ледво в своем езыку, не болшь учатсе, школы заложити и науку слова б[о]жего от так много лет занедбаную выдвигнути братьи вашои хотели и усиловали. Которих я неодному которому, але всим и з тою потребою отчизны вашое, богопоино и пилности, растропности и верности поручаю и заставую, просечи пана, а бых был готов, если она до конца згинет, з нею згинут, абе если и через вашь ретунокъ будет выдвигнена з вами и з нею выбринуть.
А тут вжо конець речи моей чиню, которую замыкаючи, и то в жалости моей мовлю, если на тот час за н[а]шю невдячность м[и]л[о]с[е]рдья бы б[о]жего не было, тую казнь от нас отдалите, злаща тепер на око видим, иж везде вси речи злыми розсудками такъ сут по[л.270об]псованы, иж не может быть ничого такь добре поведено, на штобы потвар не могла быть учинена, а ни теж жадинъ от того, чого се разхватит, оступит не хочет, абы се не здал в чом поблудим. Еще теж ижь посполите бывает, же живого ч[е]л[ове]ка в дарехъ, а злаща своего, або собе знаемого, люди скромне и без образы зность не могут, про то абых и при правдивой повести зостал и злого
