Гісторыя беларускай (крыўскай) кнігі/XV стагодзьдзе/Лѣтописецъ великого кнзтва Литовъског. и Жомоитъского
| Лѣтописецъ великого кнзтва Литовъског. и Жомоитъского Дакумант 1926 год |
| Іншыя публікацыі гэтага твора: Летапісец Вялікага Княства Літоўскага і Жамойцкага. |
Прапануем да спампаваньня!
Сталося естъ воплощене сына Божого от Духа святого з благословенное девицы чыстое Марѣи от початку сотвореня свѣта лѣта пяттисечного пятьсотного двадцать шостого. Одного часу панство Рымское было под цэсаром Августом, которыи же не толко одному Рыму, ино и всему свѣту пановал, яко ж вышэй писано, иж часу цэсарства Августова сынъ Божыи воплотился, а часу Тивирѣя, цэсара второго по Августе на кресте волную муку прынял для збавеня и откупенья роду человѣческого, за которого ж Тивирѣе вси рѣчи и пророчэства пополнившы, по встани з мертвых вступилъ на небо и сѣлъ на правицы в Бога отца, отколе ж дня судного мает прыити судити жывых и мертвых и отдати кождому водле заслуги его.
По смерти Тивирѣя цэсара был цэсарэмъ Гаиосъ, а по Гаиосе — Клавдѣи, а по Клавдѣи царствовалъ сынъ его Нерон, которыи же Нерон былъ панъ окрутныи а невъставичныи, иж властную матку свою и доктора своего навышшого Сэнэку бэз кождое прычыны ку смерти прыправил и колко раз казалъ место Рымское запаливать, ни для чого иншого, толко для того, иж бы ся тому дивовал а потѣху мѣль; а княжатомъ и паном Рымскимъ, шляхте и всему посполству крывды и втиски великие чынилъ, для чого ж всякии подданыи его для великого окрутенства и невставичности его не был нихто пэвэн а ни бэзпечонъ не толко имѣнеи албо скарбовъ, але и здоровя своего, а так многие, опускаючы имѣнья и скарбы свое, втекалися до розмаитых земель (ў рукап. „земль“), наслядуючы справедливого упокою.
Где жъ одно княжа Рымское именем Палемонъ, которыи же цару Нерону был кревныи, забрался зъ жоною, и з дѣтми своими, и с поддаными, и скарбы своими, с которым жо княжатем пят сот шляхты, также зъ жонамі и з дѣтмі и з многими силами, и взявши зъ собою одного остронома, которыи ся знал по звѣздах, и пошли у кораблех моремъ по заходу солнъца, хотечи собѣ знаити на земли мѣстце слушное, гдѣ бы ся мели поселити а мешкати с покоем. А с тыми шляхты чотыры рожаи навышшые имены именем: с Китаврус — Довспрунъкгъ, а с Колюмновъ — Прешпор, а з Руси — Ульянус, а з Рожъ Екъторъ. А такъ оные люди не малыи часъ по мору ходили, и прышли Межиземского мора, и дошли до реки до Шума, и тою рекою Шумою в море окиян, и морем окияномъ дошли до реки устья, где Немон упадываеть у море окиян, и потом пошли рекою Немном у верхъ олиж у море Малое, которое называется море Немновое, а для тое прычыны тое море Немъновое называется, ижъ в тое море Немонъ упадываеть дванадцатма устьи, а кождое зоветься особным именем, межы которыми ж устьи одно зовётся Кгилья. И пошли тым устьем у веръхъ и дошли цэлого Немна, гдѣ вже он сам увесь ув одномъ мѣстцу течеть, и верхъ Немна дошли до реки Дубисы, яко ж вшедъшы в тую реку Дубису и нашли над нею горы высокие и на оных горахъ (курсыў дададзены па Румянц. сьпіску) ровнины великие и дубровы роскошные и розмаитых объѳитостей наполнено у звѣрех розного рожаю, то естъ, напервеи туров, зубрев, лосеи, оленеи, сарнъ, рысей, куниц, лисиц, бѣлокъ, горностаев и иных розмаитых рожаевъ, и тэж у рекахъ великую оѳитость рыбъ непосполитых, ижъ не толко тые рыбы, которые ся в тых реках плодять, але множство рыб розмаитых а дивных прыходят з мора за тою прычыною, иж недалеко устье Немновое, гдѣ Немонъ у море впадываеть. Над которыми ж реками — над Дубісою, и над Немномъ, и над Юрою — там ся поселили и почали розможыватися и оное мешкане ихъ над тыми реками вельми ся имъ подобало. И назвали тую Землю Жомоить.
Княз Палемон вродилъ трехъ сынов: старшыи Боркъ, а другии Кунасъ, а третии Спэра (ў Рум. сып. „Истра“). Старшыи же сын Боркъ вчынил городъ на рецэ Юре. И зложоно имя того княжати посполъ з рекою: имя рецэ Юра, а княжати — Боркъ, и назвал тот замок Юръборкъ. А середнии сынъ Кунасъ прышол на устье реки Невяжы, гдѣ она впадываеть у Немонъ, и тут учынилъ город и назвалъ его именем своим Куносов город. А третии сын Спэра пошолъ далеи у пущу ко всходу слонца и, перешедъшы реку Невяжу и реку Святую и третюю реку Шырвинту, знашолъ озеро луками и розмаитымъ деревомъ украшено, где ж злюбившы и над тымъ озером поселилъся. И тое озеро именемъ своим назвал Спэра, и пановалъ многие лѣта, и былъ вельми ласкавъ подданым своим. И потом умер бэс плоду. И подданые его, милуючы его, и подле Рымского обычаю вчынили собѣ балъвана и назвали его Спэра на паметь его.
И потомъ оные люди, мешкаючы около него, и почали ему оѳеры чынити и за Бога его мѣти, и потом, коли тот балванъ сказилъся, и они тое озеро и мѣстцо хвалили и мѣли за Бога. И по немъ межы собою господара не мели и мешкали без пана.
По малых же часех умреть брат его, которыи мешкалъ на Юрборъку, не маючы детеи. И братъ его Куносъ озмет и тую часть, брата своего Борка и город Юръборкъ, и в тои части его будет пановати. И оное княже Кунос мѣль двух сынов: одного Кернуса, а другого Кгинбунта. И пануючы ему в земли Жомоитскои почалъся множыти и розшырати и выходити на реку Велю в землю Завельскую. И перешодъшы реку Святую вышеи, и нашолъ мѣсто вельми хороше. И сподобалося ему тое мѣстцо вельмі, тогды он там поселилъ сына своего Кернуса. И назвалося тое местцо по Кернусе — Керново. А потом Кунус умре. И по немъ почнеть сынъ его Кернусъ пановати на всеи земли Завельскои по границу Латыгольскую и по Завельскии Брасълавль олиж по реку Двину. А брат его Кгинбунт на Юрборъку и на Кунусове и на всей земли Жомоитскои. А в тот час, гдѣ Кернусъ пановал на Завельскои стороне люди его, тые, што за Велею осѣли, игривали на трубах дубасныхъ. И прозвал тот Керънус берегъ своим языкомъ властным по латыни литус, где ся люди его множат, а трубы, што на них играют, — туба. И далъ имя тымъ людем своимъ языком по латине, зложывшы берег с трубою, — литусба. И простые люди не вмели звати по латине и почали звати Литвою. И от того часу почали звати панство Литовское и множытися от Жомоити. И князь великии Кернусъ пановалъ на Литве, а княз Кгинбунтъ на Жомоити. И не малый час пановали и жыли межы сьбою вов покои. И князь Кернусъ не мѣль сыновъ, толко одну дочку именем Пояту. И будучы он у старости своей и не хотечы панства своего от дочки своее отдалити, и прынял до неи и зятем своим его вчынилъ собѣ с Китавруса именемъ своимъ Кируса сына Довпрункгова з Дявильтова. И сам умер, а по немъ начне княжыти на земли Литовскои тотъ зять его с Китаврус Кгирус. А Кгинъбунтъ пануючы на Жомоити и умер, а сына своего Монтвила зоставить на князьстве Жомоитскомъ. И Монтвилъ много лѣтъ княжыл на Жомоити и мѣлъ двух сынов: одного Немоноса, а другого Скиръмонта. А въ иншых тых жэ называ: Викентва а Ердвила.
И часу панованья Монтвилова повстал цар Батыи и пошол на Рускую землю. И всю Рускую землю звоевалъ и князеи Руских постиналъ, а иншыхъ у полонъь повелъ и столецъ всее Руское земли город Киевъ зъжогъ и пуст учынилъ. А князь великии Киевскии Дмитръ, боечыся великое силы и моцы его, збѣгъ с Киева до города Чернигова и потомь довѣдалъся, што город Киев сожжонъ, и вся земля Руская спустошона. И слышал, иж мужыки мешъкають безъ господара, а зовутся Дручане. И онъ собравшыся з людми своими и пошолъ ко Друцку, и землю Друцкую посѣлъ, и городъ Друческъ зарубилъ, и назвалъся великимъ князем Друцким. И в тотъ часъ доведался великии князь Монтвилъ Жомоитскии, иж Руская земля спустошона и князи Руские розогнаны. И онъ давшы воиско сыну своему Еръдивилу и послалъ з ним пановъ своихъ радъныхъ, напервеи с Колюмновъ Трумъпя, а другого з Уръсинов именемъ Эикъшыса, а третего з Рож именемъ Кгровжыса. И зашли за реку Велю, и потом перешли реку Немон, и нашли в чотырох миляхъ от реки Немна гору Красну. И сподобалося имъ, и вчынили на неи город, и назвали его Новгородок. И вчынил собѣ княз великии в нем столец и назвался великим княземъ Новгородским. И пошедшы з Новагородка и зарубил город Городно, и потом пошол до Берестья и нашол Берестѣи, и Дрогичын, и Мельник от Батыя спустошоны и покажены. И он тые городы зарубил и почал на их княжыти. А потом умер княз великии Монтвил Жомоитскии.
По немъ сѣлъ на великом княженьи Жомоитском Викент, а другии вышереченыи сын его Ердивилъ почнеть мешкати и пановати на Новегородцы и на тых вышеи реченых городех. И подавалъ паном своимъ, которые з ним вышли, островы и пущы: Грумилю дал остров коло реки Ошмены, которое теперъ зоветься Ошмена, и все прылежачое к Ошмене, што тепер князи и панове в повете Ошменском держать; а Эйкъшневи далъ остров, которыи по немъ назван ест Эишышки, и все прылежачое къ повѣту Эишышскому; а Кгровжу дал островъ, которыи его именемъ назван естъ Кгровжышки, и увесь повѣт Кгровъжыскии. И с Трумпя народился Кгаштолтъ, а зъ Эикъша народился Довоина, а зъ Кгровжа народился Монъвид, а потом умеръ.
Пануючы великому князю Викенту в Жомоитскои земли, а Ердивилу у Новегородцэ и в ыншых городех, потом умеръ князь великии Викен.
И по немъ начнеть кияжыти Жывинбут с Китаврусу князь Литовскии обема тыми княжаньи — Литвою и Жомоитью, а Ердивилъ на Новегородцэ и на всих тых городех Руских. И много лѣт княжывшы, Ердивил на тых городех и умеръ, и по нем почал сын его княжыти Мингаило.
По смерти пакъ отца своего княз великии Мингаило собравшы воиско свое и поидеть на город Полтэск и на мужы Полочане, которые вѣчемъ справовалися, якъ Великии Новгород и Псковъ. И напервеи прышли къ городу их, реченому Городъцу. И мужы Полочане собравшыся с польки своими и стрѣтили ихъ под Городцомъ. И великии бои и сѣчу межы собою мѣли. И поможеть Бог великому князю Минкгаилу, и пабил мужеи Полочан на голову, и город их зъжогъ на имя Городец, и городъ Полтэскъ возметь, и зосталъ великим княземъ Полоцкимъ. И будучы ему великим князем Новгородскимъ и Полоцкимъ, пановалъ много лѣт и вмер. И оставил по собѣ двух сынов своихъ: одного Скирмонта, а другого Кгинвила. И Скирмонтъ почнеть княжыти на Новегородъцы, а Кгинвил на Полоцку. И поиметь Кгинвилъ дочку у великого князя Тверского у Борыса именем Марю, для которое ся окрестилъ у Рускую вѣру, и дали ему имя Борысъ. И мѣл с нею сына именем Рогволода, которого назвал Руским именем Василеи. И тот Кгинъвил, реченыи Борыс, вчынилъ город на имя свое на рецэ Березыни и назвал его Борысов. И будучы ему Русином, был велми набожон и вчынилъ цэрковъ каменую в Полоцку святое Софѣи, а другую святого Спаса девичыи манастыр у верхъ реки Полоты от города у полумилю, а третюю цэрковъ манастыр на Бельчыцы святого Борыса и Глѣба.
И пануючы ему в Полоцку, был ласкав на подданые свои и дал им волност вѣчем ся судити и въ звон звонити и потому ся справовати, як у Великом Новегороде и Пъскове. И што княз Борыс мѣл с тою жоною сына Рогволода, нареченого Василя. И по нем почнеть княжыти сын его Василеи у Полоцку, а сам умер.
И князь Василеи, княжечы на Полоцку, мѣль сына Глѣба, а дочку Парасковѣю. И тая Парасковѣя обецалася дѣвство свое заховати в цэлости до жывота своего и пострыглася в чернцы у светого Спаса у манастыры над Полотою. И мешкала там семъ лѣтъ, Богу служечы и книги пишучы на цэрковъ. А потом забралася до Рыма и в Рыме мешкаючы, Богу служыла пилне. И мешкала колко год и осветилася, которую называють санкта Прекседыс, а по рускии Паросковѣя, которои же в Рыме и костел збудованъ на имя ее светое, там жэ ее и положыли. А брат ее княз Глѣбъ Полоцкии у молодых лѣтех своих кнежывшы у Полоцку немного лѣт и вмеръ. И положон естъ у Полоцку у святое Софѣи у Полоцку со отцэмъ своимъ ув одномъ А гробе. Полочане почали потому справоватися, як у Великомъ Новгороде и въ Пскове, а пана над собою не мѣли.
Скирмонъту ж кнежечы на Новегородцы. И князь Мъстислав Луцкии и Пинскии почнет вальку с князем Скирмонтом, хотечы его выгнати з отъчызны своее: з Берестя, а з Мельника, и з Городна, и з Новагородка. И Скирмонтъ пошлет послов своихъ до великого князя Литовского, што вышол с Китавруса, до Жывибунта, просечы его, абы помоч далъ ему напротивко Руси. И князь великии Литовскии Жывибунтъ пошлеть ему на помочъ сына своего старшого Куковоитя со всими силами своими Литовскими и Жомоитскими. И поидет князь великии Скирмонтъ с Куковотемъ и со всими силами на противку Мъстислава князя Луцкогѳ и Пинского. И на сеи стороне реки Яселъды поразит князь Скирмонтъ князя Луцкого и Пинского на голову, и всю раду Рускую. Толко князь Мстислав в малои дружыне ледве самъ утекъ у город Луцко. А князь великии Скирмонт возметь городъ Пинскъ и город Туров. И заплакала Рус великим плачомъ, иж такъ окружно вси побиты от бэзбожное Литвы. И князь великии Скирмонтъ сына великого князя Литовского Жывинбутова Куковотя чостовавшы и даровавшы безчысленое множество золота и серебра и боръздыми конми и отпустилъ почстиве до отца его до великого князя Жывинбута Литовского.
И коли Куковот прыидеть до отца своего Жывинбута и не много пры отцы своемъ побывшы. И потомъ князь великии Жывинбутъ Литовскии и Жомоитскии умер.
Тогды сын его Куковотъ сѣлъ на великом кнежени Литовском и Жомоитскомъ.
Будучы пак в тот час царемъ Завольским именем Булаклаи и прыслалъ послов своих до великого князя Скирмонта, штобы ему выходы его давалъ и баскаки его ховал по тым городом по тому, як с тых городов хожывали за предковъ его князей Руских. И князь великии Скирмонтъ под тое поддатися не хотѣлъ и тым послом его носы, губы и ушы урѣзати казал и до него отпустилъ.
И тотъ царъ на лѣто собравшыся з многими силами своими и оръдами Татарскими и пошолъ на Рускую землю и много зла Рускои земли учынилъ.
А князь великии Скирмонтъ собравшы вси воиска свои и подкал его на границы своеи у Коидонове, и поразил того цара, и всю рать Татарскую побил, и самого цара убилъ. И зъ звятяжствомъ великим пошол на Рускую землю, и взял город Мозыръ, Черниговъ, и Стародубъ, и Корачевъ. И со всими в цэлости звитяжство одержавшы, вернулъся назад. И мѣлъ князь великии Скиръмонтъ трехъ сынов: старшыи Тронята, другии Любортъ, третии Писимонт.
Князь великии Скирмонтъ у великои старости своеи умер. А сын его Любортъ сядет на Корачеве и назовется князь Корачевскии, а Писимонт на Турове сядет, а Тронята на Новегородцэ. И пановали на тых городехъ много лѣтъ.
В тых лѣтехъ мати князя великого Литовского и Жомоитского Куковотева, Поята, умерла у великои старости своеи. И князь великии Куковоить милуючы матку свою и вчынилъ балвана на абразъ ее, чынечы еи паметку. И поставил того балвана именем матки своее Пояты вышеи озера Жослии, которыи же образ хвалили и за Бога его мели. А потомъ тотъ балван зъгнилъ, и на том мѣстцы липы выросли, и тые липы хвалили и за Бога их мѣли во имя тое Пояты олижъ и до сего дня. А за тым князь великии Литовскии и Жомоитскии Куковоить, милуючы подъданых своих, и сам умеръ.
И зоставил по собѣ сына на великомъ кнежени Литовском и Жомоитском имени Утенуса, которыи же сын милуючы отца своего великого князя Куковоита и вчынил балъвана на паметь отца своего. И поставил его на горе однои над рекою Святою недалеко Дявилтова, которого ж хвалили и за Бога мели. А потом тот балванъ згнил, и там гаи вырос. И люди тым хвалили и прозвали его именем пана своего Куковоита.
Троняте пануючы на Новегородцэ. И в тот часъ цар Завольскии Курдасъ повстал з многими силами Татарскими на Руские земли. И князь Тронята зберется з братею своею — с княземъ Писимонтомъ Туровским а с княземъ Любортомъ Карачевскимъ — и со всими силами. И к тому обослалъся с князми Рускими: с княземъ Семеномъ Михаиловичомъ Друцкимъ, и с князем Давыдомъ Мъстиславовичомъ Луцкимъ, и Святославом Киевским. И собравшыся с одного и пошли против цара Курадаса и всее рати его Завольское. И поткалися с ним за Мозыремъ на рецэ Окуневъцы, и вдарылися в полки межы собою, и вчынили бои вельми великии от пораня олиж до вечора. И поможеть Бог великому князю Тронэте и княземъ Руским: цара Курдыса и все воиско на голово побили, ледве самъ царъ у малои дружыне втекъ. И в том бою убили двух братов князя Тронятиных: князя Писимонта Туровского, а князя Люборта Корачевъского, а князя Семена сына князя Друцкого Михаила, а князя Давыдова сына Луцького Анъдрея и иных бояр много побили. И князь великии Тронята звитяжство одержившы и добытку великого золота, и серебра, и каменя жэмъчугу, и шат дорогих набравшы и пошол у свою землю. А князи Руские также у свои городы пошли.
И пануючы князю Троняте не мало лѣт, потом умер. И зоставилъ сына по собе на великом кнежени Новгородском Олькгимонта. И кнежыв Олькгимонт не мало, потом умер.
И зоставилъ по собе сына именем Рынкголта на великом кнежени Новгородъском.
И кнежечы Рынкголту не мало лѣт на Новегородцы и на иншых городехъ Рускихъ. И вчынять змову межы собою князи Руские почати вальку против великого князя Рынкголъта и хотечы его согнати з отчызны своее городов Руских: напервэй Светослав Киевскии, а Левъ Володымеръскии, и Дмитреи Друцкии. И собравшыся вси тры полки и пошли против великого князя Рынкголъта. И взяли тые Руские князи Татар на помоч собѣ от цара Заволского неколко тысечъь Татар. И князь великии Рынкголътъ потъкалъ их на рецэ Немне на Могильной и вчынилъ з ними бои вельми великии. И билися межы собою велми крѣпко, почоншы от пораня олиж до вечера. И поможе Бог великому князю Рынкголту, ижъ князеи Руских и всю силу ихъ и орду Татарскую на голову побилъ. И самъ звитяжство одержавшы з великимъ весэльем и добыткомъ золота и серебра и з великим набытемъ скарбовъ и прышолъ къ своим городом. И прышедшы до Новагородка, рознемогъся и вмер без плоду. Тут ся докончалъ родъ княжати Рымского Палемона.
А иные поведают рекучы, бы тот Рынкголт прышедшы з оного побоища до Новагородка и был у Новегородцы и якобы мѣлъ уродити трехъ сынов. И зоставит по собѣ на великом кнежени Новгородъскомъ именемъ Воишвилака, ино далеи о том Воишвилаку не пишеть.
О княжати Литовскомъ Швинъторозе сыне Утенусове.
По смерти Рынкголтове панове жалуючы господара своего прырожоного. И взяли собѣ господаремъ великого князя Литовъског и Жомоитског сына Утенусова с Китаврусу Швинъторога. И мало кнежывшы Швинторогу на Новегородъцы и на Руских городехъ. И отец его князь великии Литовскии и Жомоитскии Утенусъ умер. И сын его Швинъторог по смерти отца своего начнет кнежыти на великом княжени Литовском, и Жомоитском, и Новгородскомъ, и Рускомъ. И вродил Швинтарогъ сына Скирымонта, И оберет собѣ великии княз Швинъторогъ мѣстцо на пущы велми хорошо подле реки Вельи, гдѣ река Вилня упадывает у Велю. И просил сына своего Скирымонта, абы на том местцу было жъглищо вчынено, дѣ бы его мертвого сожгли. И прыказал сыну своему, жебы по смерти его на том мѣстцу, где бы его зъжогъ, всихъ князеи Литовскихъ и знаменитых бояр сожъжено было и штобы вже нигдѣ инъде тѣла мертвых не были зъжены, толко там, бо и передъ тымъ жыгали тѣла мертвыхъ на том мѣстцу, хто гдѣ умреть. И прыказавшы тые слова сыну своему Скирымонту, князь великии Швинъторог и вмер.
О великомъ князе Скирымонте.
Великии княз Скирымонт зосталъ по отцы своемъ на великом князстве Литовскомъ, Жомоитском и Руском и подлугъ прыказаня отца своего на том мѣстцы на усти реки Вилни, гдѣ у Велью упадываеть, вчынил жъглищо и там тѣло отца своего зъжогъ, и коня его, на котором еждчывалъ, и шату его, которую ношывалъ, и милосника его, на которого он был ласкавъ, и сокола, и хорта его зъжог. И от тых часов князи великие Литовские тѣла их на томъ мѣстцу жыгали. И для того тое мѣстцо от тых часов прозвано Швинторога на имя того великого князя.
И коли которого князя великог Литовского албо пана сожжено было тѣло, тогды пры нихъ кладывали ногъти рыси албо медвежи, для того иж вѣру тую мели, якобы судныи день мѣлъ быти, и так знаменали собѣ, иж бы Богъ мѣлъ прыити и седѣти на горѣ высокои и судити жывых и мертвых. На которую ж гору трудно будеть узыити бэз тыхъ ногътеи рысих албо медвежыхъ, и для того тые ногти подле их кладывали, на которых мѣли на тую гору лѣзти и на суд до Бога ити. А так ачколвекъ поганы были, а въжды потом себе знаменали и в Бога одного вѣрыли, иж судныи день мѣлъ быти и вѣрыли з мертвыхъ въстаню и одного Бога, которы мѣлъ судити живыхъ и мертвых.
О мужах Латыгольских якъ прышли у Жомоить.
Пануючы великому князю Скирымонту. И собралися мужы Латыголове, которые седели над берегом морскимъ окияномъ моремъ, и прышли в землю Жомоитскую, и шкоды многие почынили, и кровопролитья в людехъ Жомоитских от нихъ много стало. И князь Скирмонт, собравшыся зъ силами своими, и поидеть на нихъ в землю их, и ихъ самыхъ выстинал, а иншых у полонъ вывелъ, и землю ихъ пусту вчынилъ.
И в тот часъ по выеханю князя великого Скирмонта зъ земли Латыгольское прышли Нѣмцы зъ за моря до тое ж земли Латыгольское и тую землю засели, и панове тои Латыголе зостали, и назвалися Иѳлянты. И потом много лѣт пановалъ великии князь Скирмонтъ, и зоставил двух сынов: Трабуса а Коликгина. И Трабус почнет кнежыти на земли Жомоитскои, а Коликгин на земли Литовскои и Рускои. И кнежыл много лѣт и вмеръ. И почнеть по немъ кнежыти сын его Роман и по малом часе умре. Князь великии Жомоитскии Трабус дядко князя Романов.
И по нем почнет кнежыти князь великии Романъ на земли Жоамоитъскои, и Литовскои, и Рускои. И Роман мѣлъ пяти сынов: старшыи былъ Нарымонтъ, другии Довмонтъ, третии Гольша, четвертыи Кгедрус, пятыи Троиидень.
О пяти сынех Романовых.
По смерти великого князя Романа почнет кнежыти сын его старшыи Нарымонт. И вчынилъ городъ Керновъ и знесеть столец свои з Новагородка до Кернова. И почнеть кнежыти и назовется великии князь Литовскии и Новгородскии и Жомоитскии.
А братъ его Довмонтъ седит на отчизне своеи на Утене и назовется князем Утенским.
А третии братъ его Кгедрус зарубил город и назовет его именем своим Кгедроити и прозоветься князем Кгедроитьскимъ.
А четвертыи братъ его Гольша перешедшы реку Велю и нашол гору красную межы горами над рекою Вилнею у мили от устья реки Вельи, гдѣ упадывает в реку Велю против Раконтишок. И вчынилъ город и назоветь его именемъ своимъ Гольшане.
И не много бывши там, и ездечы оттоль у ловы у пущу за десеть миль от того города своего. И наидет гору красную и ровънинами великими объляглую и обоитостями наполъненую. И сподобалося ему там и онъ тамъ поселилъся. И на тои горе учынил городъ над рѣчкою Кораблем. И перенесеться оттоле и тамъ почнеть кнежыти и назоветься князем Гольшанским.
А пятыи брат Троиидень мешкалъ пры брате своем великом князи Нарымонъте. И довѣдался князь великии Нарымонт, што ж князи Ятвезъские померли, а люди ихъ мешкают без господара.
И князь Нарымонтъ поидеть на них, и они не противечыся поддалися и поклонилися ему. А так онъ оставшы имъ госпадарем и вземшы ихъ, дал брату своему Троииденю за вдѣлъ.
И князь великии Троиидень наидеть гору красную над рекою Бебрею. И сподобалося ему там вельми, и зарубилъ городъ, и назоветь его Раигородъ. И прозоветься княземъ Ятвезскимъ и Доиновъскимъ.
И будучы ему тамъ на кнежени великие вальки чынил з Ляхи, и з Русю, и з Мазовшаны, и завжды зыскивал и над землями ихъ силные окрушенства чынилъ, што нижеи описуеть у Рускои кроиницэ иж горъшыи былъ тым землямъ и окрутнеиншыи на нихъ, нижли Антиох Сирскии, и Иродъ Иерусалимскии, и Нерон Рымскии, што так был окрутныи и валечныи.
Князь же великии Нарымонт поиметь жону у Ифлянтского реченог Ѳлядры дочку его. И братъ его Довъмонт у того ж Флядры другую дочку его. И не малыи час жывучы рознеможется жона князя Домонътова Утенского и вмерла.
К князь велики Нарымонт, слышавшы смерть невѣстки своее, жаловал вельми. И будучы сам немоцон и послал жону свою до брата своег Довмонъта, жалуючы жалости его. И коли прыехала жона Нарымонтова до Утены жалуючы девера своего князя Довъмонта, и князь Довмонт, видевшы невѣстку свою, возрадовался вельми а реклъ такъ: „мнѣ было жоны искати, а се мнѣ Богъ жону дал.“ И понялъ ее за себе. И в том стала великая брань и ростыржъка межы братею великим княземъ Нарымонтомъ и княземъ Довъмонтомъ.
И князь великии Нарымонт, видечы жалост свою великую, иж брат его жону его за себе кгвалтом взялъ, и обослал братю свою: князя Кгедроитя, и князя Гольшу, и князя Троииденя, и тестя своего Ѳлядра Иѳлянтского. И собравшыся з братею и зо всими людми своими и потягнулъ на брата своего князя Довмонъта и обогналъ его у городе его Утене. И порозумелъ князь Довмонтъ, што ся не могъ ему оборонити, и просил горожан своихъ, абы ему не подали города, покол бы он прошол воиско Нарымунтово. И сам спустилъся з города, и прошодшы воиско Нарымунтово, и побежыт и прыидет къ городу Пъскову. Ино мужы Пъсковские видечы его мужа добра и честна и розумна и взяли его собѣ господарэмъ. И назвали его великим князем Пъсковским. А Нарымунт узявшы город Утену и жону свою и княжылъ на Кернове и на Новегородцы и на Жомоити, а Довъмонт на Пъскове. И обадва не малыи часъ кнежыли. Троиидень пак поиметь жону у княжати Мазовэцкого дочку его. И мѣлъ з нею сына, реченаго Рымонта. И коли сын его Рымонт доросталъ лѣт своихъ и отецъ его Троиидень дал его для науки языка Руского до Льва Мъстиславича, которыи заложыл городъ во имя свое Львов. И мешкаючы Рымонту у князя Льва и навчылся языка Руского. И сподобалася ему вѣра хрестиянская и окрестилъся. И врозумѣлъ, иж тот свѣтъ ничого не естъ, и опустившы свѣт и пострыгъся в чернъцы, и названо имя ему Василіи, а прозвищом Лаврыш. И будучы ему въ чернъцохъ, прышол до дядка своего Нарымонса и просил его, абы ему далъ в Новогородском повѣте мѣстцо на пущы подле реки Немна, гдѣ бы собѣ манастыр збудовати мѣлъ. И он ему допустилъ. И он собѣ тамъ манастыръ, збудовал и поставилъ напервеи цэръков святого Воскресенья, и оттоле прозвано Лаврышов манастыр. И будучы ему у манастыры дядко его умреть, и панове Литовские и Жомоитские взяли собѣ великим князем Троиденя. И пануючы великому князю Троиденю. И князь великии Довмонтъ прышодъшы зо Пъскова возметь город Полътэск и почнеть княжыти на Пъскове и на Полоцку. И жаль ему было того велми, иж брат меншыи осѣлъ панство у Литве и почалъ о томъ мыслити, якъ бы его мѣлъ о смерть прыправити. А в тых часех пануючы Троиденю умерли ему обадва браты князь Гольша а князь Кгедрусъ. А з оное вышеиписаное вазни княз великии Довмонт направил шесть мужыков на брата своего Троиденя забити, якож он шолъ бэзпечне собѣ з лазни в Новгородку. И тые мужыки его зрадне забили. А сам Довмонт собравшыся з людми своими. Пъсковскими и Полоцкими и потягнулъ до Литвы, хотечы быти княземъ Литовскимъ и Жомоитским. И реченыи чернецъ Лаврышъ, по литовскии зовемыи Лаврымонтъ, а по рускии Василеи, и жалуючы смерти великого князя Троиденя, отца своего, и оставившы чын чернеческии и прышол до панов и собравшыся со всякими силами своими Литовскими и потягнул противко Довмонта, хотечы помстити кров отца своего. И направившыся с полъки своими и потъкалися з Довмонтомъ надъ озером. И коли зышлися полки с обу сторонъ, и был межы ними бои и сѣча великая с поранку олиж до вечера. И поможет Бог Лаврышу и все воиско дядка своего Довмонта на голову поразил, и самого его убил, и городъ Полтэскъ взял. И вернувшыся назад къ стольцу отца своего до Кернова. И рек паномъ: „коли мнѣ Бог дал помстити кров отца своего, я свѣта того отрекаюся, взял есми на себе чорную рызу, а господарства я не хочу, возмите собѣ господарем кого воля ваша будеть, а ведже я ражу вам, ачъколвек естъ братя моя Гольшын сын Олькгимонт а Кгедрусов сын Кгинвил, ино еще они малы суть, не годяться на панства, бо дядко мои Нарымонт, коли сѣл на великом князстве Литовском, гэрбъ свои Китаврус зоставил брати своеи, а собѣ вдѣлалъ гербъ чоловека на кони з мечомъ, а то знаменуючы через тотъ гербъ пана дорослого лѣт, хто бы мог боронити мечом отчызны своее. А про то оберыте собѣ господара доброго, хто бы мѣлъ боронити того панства великого князства Литовского, и такъ ми ся видить, иж бы и к тому был годныи Витеня, которыи был маршалъком ув отца моего“. И панове не хотели переступити рады а воли господара своего прырожоного сына великого князя Троиденева: вчынили так, видечы мужа мудрого а годного Витеня, которыи был з рожаю а с поколенья с Колюмнов з ымѣня, деръжачого в Жомоити реченого Аиракгола, взяли его собе великимъ князем Литовским и Жомоитскимъ. Бо князь великии Троидень, будучы в Жомоити, ехал через имѣнье его Аиракголу и узралъ оного Витеню еще малым младенцомъ и вбачылъ оное дитя обличемъ велми хорошо и възросту цудного, играючы з дѣтми малыми. И взял его к собѣ. И былъ у него коморникомъ. И будучы в него в коморе, кождую реч цудне а радне панскую ховалъ и справовал. А так онъ, бачечы цноту его и доброе заховане, вчынил его в себе маршалъком. И был в него милосникомъ и всяким справцою. А затым по смерти его взяли его на велякое князство Литовъское. Тут ся доконалъ род с Китаврусовъ. А начало великое княжэнье Витенево род великих князеи Литовских с поколеня а з роду с Колюмнов.
О великомъ князи Витене.
Будучы великому князю Витеню на великом князстве Литовском, Жомоитском и Руском и пановал много лѣт, олиж до старости своее вов покою. И родилъся ему сын Кгидиминъ. А потом умер князь великии Витеня. А после его сѣлъ на великом княжени Литовском, Жомоитском и Руском вышеиреченыи сын его Кгидимин.
О великомъ князи Кгидимине.
Будучы великому князю Кгидимину по смерти отца своего Витеня на великом князстве Литовском, Руском и Жомоитском. И седечы на стольцы отца своего на Кернове и пановал не много лѣтъ по смерти отца своего.
Повстали против его Нѣмцы, Пруси и Лиѳлянты и втегнули з великимъ множеством людеи своихъ в землю Жомоитскую, хотечы ее собѣ осѣсти. И князь Кгидиминъ не поспелъ так рыхло собрати воиска своего против Нѣмцов. И послал старшого гэтмана своего з малыми людми на город Куносовъ, умоцняючы его от Нѣмцовъ. А тот былъ гэтманъ его на имя Кгаштолътъ з роду с Колюмновъ. И Нѣмцы того гэтмана его обогнавъшы и тот город Куносов обълегли и з великих дѣлъ усего его збили и того гэтмана, с того города, звели и в полонъ его повели и землю Жомоитскую посѣли. И князь великии Кгидимин вчынить умову з Нѣмцы о того гэтмана своего и далъ за него трыдцат тисечеи золотых.
И на другии годъ, собравшы вси свои силы Литовские и Руские и пошли на Нѣмцы. Нѣмцы, Иѳлянты, и Прусове, и Жомоить, зъ собою вземшы и поткали великого князя Кгидимина на рецэ Ошмене на сеи стороне Жэимов двѣ мили.
И поможет Богъ великому князю Кгидимину, иж Нѣмцов усихъ на голову поразил. А Жомоить от Немцов отступили и прыступили къ господару своему прырожоному Кгидимину. Такъ иж Нѣмцов всих на голову побили и все воиско Немецкое, и тут звитяжъство одеръжавшы над Нѣмцы и Жомоить к собѣ взял. И пошол с тыми силами и з Жомоитью в землю Немецкую и взял город Тилжу а другии Ракгнету, и иншыхъ городовъ много побралъ, и землю всю спустошылъ, и в полонъ повелъ, и невымовное множество кровопролите в Нѣмцох учынил, и звитяжство одэръжавшы и з великим весэлемъ у свою землю прышол.
И впокоившы землю от Нѣмцов Жомоитскую. И пошол на князи Руские, и прыиде напервеи къ городу Володымеру. И князь Володымеръ Володымерскии, собравшыся з людми своими, и вчынит бои великии с князем великим Кгидимином. И поможет Богъ князю великому Кгидимину, иж князя Володымера Володымерского самого убилъ и воиско его все побилъ и город Володымер озмет.
И потом поидеть на князя Льва Луцкого. И князь Лев услышал, што князя Володымера Литва убила и городъ Володымер узяли, и онъ не смѣлъ против его стати и побежыт до князя Романа до зятя своего ко Бранску. А князи и бояре Волынские били чолом великому князю Кгидимину, жебы в них пановал и господарем въ нихъ былъ, а земли их не казилъ. И князь великии Кгидимин укрепившы их прысягою и оставившы намѣстников своих в нихъ и там почнет княжыти. А потом на зиму пошол до Берестя и з Берестя вси воиска свои роспустилъ, а самъ у Берести зимовалъ. И скоро великден минул. И он собравшы вси свои силы Литовские, Жмоитские и Руские и на другои недѣли по велицэ дни поидеть на князя Станиславля Киевъского. И прышодшы возметь город Овручыи и город Жытомир. И князь Станиславль Киевскии обославшыся с княземъ Ольгом Переяславским, и с княземъ Романом Бранским, и с княземъ Волынскимъ, которого князь великии Кгидимин выгнал з Луцъка. И собралися вси у великом множестве людеи и спотъкалися вси с князем великим Кгидимином на рецэ на Ръпени под Бѣлым городом в шести милях от Киева. И вчынили бои и сѣчу великую. И поможет Бог великому князю Кгидимину побъеть всихъ князей Рускихъ на голову, и воиско ихъ все побито на пляцу зостало. И князя Льва Луцъкого и князя Ольга Переяславского убили, и в малои дружыне Станиславль Киевъскии, и з Романом Бранским утекуть до Бранска. А князь великии Кгидимин оступит Бѣлъгород. И горожане видечы, иж господар ихъ з воиска побѣгъ прочъ, а воиско все на голову побито, и они не хотечы противитися воиску так великому Литовскому и передалися з городом князю Кгидимину, и прысягу вчынили служыти къ великому князству Литовскому. И за тым княз великии Кгидимин пошол со всими силами своими до Киева и обляжет город Киевъ, и Кияне почалися ему боронити. И лежал князь великии Кгидиминъ подъ Киевом мѣсецъ. А за тым здумали межы собою горожане Киевские, иж моцы великого князя не могли терпети и болшъ того без господара своего великого князя Станиславля Киевского, и выслышали тое иж господар ихъ Станиславль втекъ от Кгидимина и воиско господара ихъ побито а в них заставы князь ихъ никоторое не зоставилъ, и они змовившыся одноемыслне и подалися великому князю Кгидимину. И пошодшы з города со кресты, игумены, попы и дъяконы, и ворота городовые отворыли, и стрѣтили великого князя честно, и вдарыли ему чолом, и поддалися служыти ему. И прысягу свою великому князю Кгидимину на том дали и били чоломъ великому князю Кгидимину, штобы от нихъ отчызны ихъ не отнималъ. И князь Кгидимин пры томъ ихъ зоставил и самъ честно у город Киев уехалъ. И въслышали тое прыгородки Киевские, — Вышегород, Черкасы, Канев, Путивль, Слеповрод, — што Кияне передалися з городом, а господаря своего слышали, иж втекъ до Бранска, а воиско его все побито. И вси прышли до великого князя Кгидимина, и, с тыми вышеиречеными прыгородки Киевъскими, подалися служыти и прысягу на томъ дали великому князю Кгидимину.
И Переяславлене слышали иж Кнев и прыгородки Киевские подалися великому князю Кгидимину, а господаръ ихъ, князь Олгъ, от великого князя Кгидимина убитъ, и они прыехавши и подалися з городом служыти великому князю Кгидимину и прысягу свою на томъ дали. И князь велики Кгидимин, взявшы Киев и Переяславль и вси тые (у іншых сьп. дададзена „вышеиреченыи“) прыгородки, и посадил на нихъ князя Миндовгова сына Олькгимонта великого князя Гольшанского. А самъ з великим весэлемъ до Литвы прыехалъ.
В тот час будучы князю Станиславлю Киевскому у Бранску выгнаному от великого князя Кгидимина, и прыслал к нему княз Рэзанскии Иван, будучы у старости своеи, просечы его, абы до него ехал и дочку в него понял именем Ольгу, бо сына не мѣлъ, дочку толко одну, и по смерти его абы был великим княземъ Резанскимъ. И князь Станиславль до него ехалъ, и дочъку в него понялъ, и по смерти его былъ великимъ княземъ Резанскимъ. А князь великии Кгидимин прогнавшы князеи Руских и от Немецъ землю свою упокоившы, и пановалъ много лѣт вов покои.
Некоторого часу поехал князь великии Кгидимин зъ столца своего с Кернова в ловы за пять миль за реку Велью. И наидет у пущы гору красную дубровами и ровнинами обляглую. И сподобалося ему вельми, и он тамъ поселился и заложылъ город, и назоветь имя ему Троки, гдѣ тепер Старые Троки, и с Кернова перенесеть столец свои на Троки. И в малых часехъ поехалъ после того князь великии Кгидимин в ловы от Трокъ за чотыри мили и наидеть гору красную над рекою Вилнею на которои знаидет звера великого, тура, и вбъеть его на тои горе, гдѣ теперъ зовут Туря гора. И велми было позно до Троковъ ехати и станет на луцэ на Швинторозе, гдѣ першыхъ великих князеи жыгали, и обночовал тут. И спечы ему там сонъ виделъ, што ж на горе, которую зывали Крывая, а тепер Лысая, стоит волъкъ желѣзныи, великии, а в нем ревуть якъ бы сто вильков. И очутилъся от сна своего и мовить ворожбиту своему именемъ Лиздеику, которыи был наиденъ ув орлове гнезде. И был тот Лиздеико у князя Кгидимина ворожбитомъ наивышъшым, а потомъ попомъ поганскимъ. „Видел деи есми сон дивный“, — и споведалъ ему въсе, што ся ему уво сне видело. И тотъ Лиздѣико мовить: „Господару княже, волкъ великии жэлѣзныи знаменует город столечныи тут будеть, а што в немъ внутры ревут, то слава его будет слынути на весь свѣт“. И князь великии Кгидымин на завтрее ж, не отеждчаючы, и послалъ по люди и заложылъ городъ одинъ на Швинъторозе нижнии, а другии на Крывои горе, которую тепер зовут Лысою, и наречет имя тымъ городом Вилня. И збудовавшы городы, перенесеть столец свои с Троковъ на Вилню. И вчынить першымъ воеводою у Вилни гэтмана своего Кгаштолта с Колюмнов, которыи был поиман от Нѣмцов на Куносове. И кнежыл князь великии Кгидимин много лѣт на князстве Литовскомъ, Руском и Жомоитском; И был справедливыи, и много валъкъ мевалъ, и завъжды зыскивалъ, и пановал ѳортунливе олиж до великое старости своее.
Будучы великому князю Кгидимину пры старости своеи и сплодилъ семъ сыновъ, а осмую дочку именем Ганну, которую далъ до Ляхов в малженство сыну Казымерову Владиславу Локетку, коли писано от Божого нароженя тисеча трыста двадцатого году. И будучы князь великии Кгидимин у великои старости своеи. И пры своем жывоте розделил всих сыновъ своихъ. И пяти сыновъ своихъ посадилъ на вдѣлехъ, то ест: старшого сына Монтивида на Корачове да на Слониме, а Нарымунта на Пинску, а Олкгирда на Креве, а к тому князь Витебскии сыновъ не мѣлъ, толко дочку. И он за Олкгирда далъ дочку свою и прынял его у землю Витебскую. А Коръяту дал Новгородокъ, а Люборту дал Володимер и Луческъ, и землю Волынскую. А старшыхъ двухъ сынов своих посадил на великих князствах: — Евнутя на стольцы своем на Вилни и на великом князстве Литовскомъ, а Кестутя на Троцэх и на всеи земли Жомоитскои. И розделившы ихъ, самъ почестне умер.
И пануючы Кестутю на Троцэх и на Жомоити и вслышал дѣвку на Полонъдзэ именемъ Бируту, которая ж дѣвка Богом своим подлуг обычаю поганского пошлюбила чыстост ховати и сама была хвалена от людеи за богиню. И приехалъ там князь Кестути самъ и сподобалася ему вельми, иж была велми красна тая дѣвка и розумна, И просилъ ее, абы ему была малжонкою. И она не хотѣла прызволити и отказала ему, иж „я пошлюбила Богом своимъ чыстость ховати до жывота своего“.
И князь Кестутеи взялъ ее моцно с того мѣста и провадил ее до стольца своего у великои почестности до Троков. И обославшы братю свою учынилъ великое весэле з братьею своею и понял тую панну Бируту собѣ за жону. И ездечы князю великому Кестутью от Троковъ за милю и сподобалося ему мѣстцо велми подобно межы озер. И он там поселилъся и город заложыл и назвалъ его Новые Троки. И перенесет столецъ свои на Новые Троки зъ Старых Троков. А сын его Витовт родилъся у Старых Троках. И на томъ мѣстцу, гдѣ родился Витовтъ, сам по смерти отца своего Витовт и Кестутеи костелъ заложыл у Звестоване панны Марыи и мнихи уставилъ закону того, што у Кракове естъ кляштор святого Авъкгуштына на Стынцу.
По смерти великого князя Кгидимина князь Олкгирдъ а князь великии Кестутеи были межы собою у великои милости и в ласцэ, а княз великии Евнутеи был межы их у болшои почестности и княжылъ на Вилни. И не полюбился князю Олькгирду Евнутеи. И змовили межы собою так братья, якъ бы его зъсадити з Вилни и одному межы их сѣсти на Вилни. И змовившы рокъ вдѣлали которого дня наехати на Вилню и засѣсти город под братомъ своим князем великим Евнутьемъ.
Лѣта 6873, а от нарож Хрыста 1365, княз великии Олькгирдъ з Витебска борздо прыспелъ, а князь великии Кестутеи угнал у городъ Вилню. И князь великии Евнутеи со страху выбежыть з города Вилни и втечеть у гуры бос и там озябеть у ноги. И нявшы его там, прывели до братьи и посадили его за сторожою. Тогды великии князь Кестутеи рече брату своему великому князю Олькгирду: „тобѣ годится, брате, княземъ великим на Вилни быти, ты межы нами старшыи брат, я с тобою за одно жыву“. И посадить его на Вилни, на великом князстве Литовскомъ, а Евнутью далъ Жеславль. И змовить межы собою княз великии Кестутеи а князь великий Олькгирдъ, што всеи братьи послушнои быти великого князя Олькгирда, „а што прыдобудемъ собѣ городов албо волостеи, то все на полы поделити“. А быти имъ у великои милости и в ласцэ аж до смерти. И прысягу собѣ на том дали иж не мыслити зла одинъ другому, также были у тои справедливости олиж до жывота своего.
У великого князя Олькгирда сынов было дванадцать: от первое жоны пять, а от другое Тверанъки сем. А то суть имена их: Анъдреи, Дмитреи, Костянтин, Володимер, Ѳедор, Корыбутъ, Скрыгаило, Якгеило, Корыгаило, Лукгвени, Швитрыгаило. (Тут у рукапісе пакінута мейсца, пэўна, яшчэ для аднаго імя). А у великого князя Кестутья сынов было шест. А любили межы собою сыновъ своихъ: князь великии Олькгирдъ — князя великого Якгеила, а князь великии Кестутеи — Витовта. И так змовили межы собою, иж и по нашом жывоте тые два будуть на великом князстве Литовскомъ княжыти. И князь великии Витовт также у великои милости были зъ Якгеиломъ пры отцох своих.
Потом князь великии Олькгирдъ умре в лѣт Бож нарож 1377, пановалъ на Вилни дванадцат лѣт. А княз великии Кестутеи, не хотечы шлюбу брата своего зменити князя великог Олкгирда, и посадит братанича своего на Вилни князем великим Якгеила Олкгирдовича.
Нѣхто пак был перед тым у князя великого Олкгирда паробок невольныи холоп, звали его Воидилом. Перво был пекарем у великого князя Олкгирда, а потом онъ собѣ далъ ему постѣль слати и воду собѣ пити давати. Потом пак палюбилъся ему и дал ему Лиду держати и повел его у добрые дни. И потом по жывоте князя великого Олькгирда княз великии Якгеило повел Воидила велми высоко и дасть за него сестру свою рожоную, княгиню Марю, што была за княземъ Давыдом. И княз великии Якгеило князю великому Кестутю дядку своему жалость великую вчынил, иж братанну его а свою сестру за холопа далъ. И был тот Воидил у великои ласцэ у князя великого Якгеила. И почне тот Воидило з Нѣмцы соимы чынити и листы ся записывати, а стояти против великого князя Кестутя. Нѣхто пак был Ифлянскии кунтор именем Авкгуштын. Тот кунтор князю великому Кестутью споведал: „ты того не вѣдаеш, што велики князь Якгеило посылает к нам часто Воидила и вжо записался з нами, як мает тебе избавити городов, а ему бы ся достали зъ его жоною, сестрою князя великого Якгеила“. И князь великии Кестутеи вѣдал тое, што князь великии Витовт гараздъ жыветь с княземъ великимъ Якгеилом, и почнет Кестутеи жаловатися сыну своему Витовту, мовечы: „ты з ним гараздъ жывеш, а Якгеило вже записался з Нѣмцы на нас“. И князь великии Витовт речеть отцу своему великому князю Кестутью: „не вѣръ тому отче, бо того межы нами нѣтъ, занюжъ Якгеило жыветь со мною гараздъ“.
Потомъ пак вчынилъ великое знаме: дасть князь великии Якгеило Полтескъ брату своему Скиргаилу. И Полочане прыняти его не хотели на Полътескъ. И князь великии Якгеило пошлеть воиско Литовское и Руское з братомъ своимъ Скиргаиломъ къ Полоцку, и оступять городъ Полътескъ. И мистръ Немецъкии пошлеть Нѣмъцовъ на помочъ добывати города Полоцъка. И князь великии Кестутеи почнеть опят жаловатися плачучы сыну своему князю великому Витовту на Якгеила, рекучы иж сестру твою, а мою братанну дал за холопа Воидила и з Нѣмцы записался нас воевати; а то мнѣ з Нѣмец явлено, а другое с ким мы воюемся з Нѣмьцы и они имъ Полоцка добывают, а то тэж поведано, иж им стояти на нас з Нѣмцы“. И князь великии Витовт откажэт отцу своему великому князю Кестутю, рекучы: „я тому еще не вѣру“.
Потом князь великии Витовт поехал къ Дорогичыну. И князь великии Кестутьи собравшы силу свою и со всим своимъ двором у зброях, и вженуть у город у Вилню, и поимаеть князя великого Якгеила и з братею его и з матерю. И тые листы знаидеть у него, што ся з Нѣмцы записали. И пошлет гонца своего къ сыну своему князю великому Витовту къ Дорогичыну, поведаючы ему, иж таковое ся дѣло стало. И тот гонец знаидеть князя великого Витовта у Городне. И князь великии Витовтъ послышалъ тое и за один день прыбежыт з Городна до Вилни до отца своего князя Кестутья. И речеть Кестутеи сыну своему Витовту: „ты мнѣ не вѣрылъ, сыну, — осе тые листы, што з Нѣмцы записался на насъ князь великии Якгеило, нижли в том насъ Богъ остерегъ, а князю великому Якгеилу ничого есмо не вчынили, скарбу есми не рушылъ а ни стадъ; а самъ Якгеило у мене в нетстве ходить за малою сторожою, а отчызну его Витебскъ и Крево и вси мѣста, што отец ихъ держалъ, то все ему отдаю и ни во што ся не вступую; а то все учынил есми для свое головы, остерегаючы себе в том: послышал есми, што на мене лихо мыслят“.
И князь великии Якгеило вельми ся урадовал прыезду великого князя Витовъта. И на тых мѣстъ дастъ князь великии Якгеило прысягу князю великому Кестютю и сыну его Витовту на томъ, што николи не противитися а ни стояти против ихъ, а завжды у ихъ быти по волности у своемъ дому.
И князь великии Кестутеи отпустил его з матерю его и з братею и со всимъ его скарбомъ и со всими статки, а Воидила обѣсил. И князь великии Якгеило поидет напервеи до Крева, а князь великии Витовт провадил его до Крэва, а потом с Крева поидеть до Витебска. А князь великии Кестутеи сѣдшы на Вилни, и пошлет до Полоцка два паны Литовских з воискомъ.
И Полочане, услышавшы тое, урадовалися и крыкнули на рать Скиргаилову. И люди ратные от Скирыгаила отступили и пошли до Вилни до князя великого Кестутя. А князь Скиргаило пошол в Нѣмцы у Иѳлянты з малым воиском. А князь великии Кеистути поидеть къ Новгородку Сѣвѣръскому, а князя Витовта оставить с княземъ Корыбутомъ у Литве. А князь великии Якгеило мѣлъ з Витэбъска с Кеистутем же поити посполу, в рыхлом часе прысяги свое забылъ, и не шолъ ему на помочъ, и намовилъ панов Виленскихъ жебы засѣли Вилню. А князь великии Витовт в тот часъ был у Троцэх.
И князь великии Якгеило з Витебъска борздо прыбежыть до Вилни з воиском. И князь великии Витовт пошлеть къ Новгородку Сѣверъскому ко отцу своему Кестутю.
И мистръ Прускии, услышавшы тую реч, и поидеть на помоч ратью великою князю Якгеилу на боръзде.
И то услышавшы князь великии Витовт, иж Прусы и Нѣмцы до Вилни тягнуть, а князь великии Якгеило з Вилни до Троковъ идеть воиском великимъ зниматися з Нѣмцы. И князь великии Витовт ис Троков выбежыт и з матерю своею и поидеть къ Городну. А князь великии Якгеило прыступить къ Трокамъ, и Трочане подалися ему. И князь великии Кестутеи борздо къ Городну прыидеть къ сыну своему и тут знаидеть жону свою и пошлеть ее къ Берестю, надѣючыся на Мазовецкого, зятя своего, князя Януша. А сам князь великии Кестутеи поидеть в Жомоить, а сына своего Витовта оставит в Городне. Тогды князь Янушъ Мазовецкиии забывшы доброе прыязни тьстя своего князя великого Кестутя, и поидеть воиском къ Дорогичыну, и Дорогичын озмет, и осадит, и Сараж звоюеть, и Каменец возметь и подступить подъ Берестеи; и Берестя не вземшы, поидеть проч и осадит Дорогичын и Мельник.
И князь великии Кестутеи собравшы всю Жомоитскую силу и многие люди и поидет под Троки и прыидет къ рецэ Вельи. А князь великии Витовт, собравшы воиско по всеи отчызне своеи, поидет з Городна на помоч отцу своему. И соимуться воиска на Вельи, вышеи Ковна двѣ мили. Тут воиско Кестутево перевезлися и поидут къ Трокам и оступят Троки. И прыидеть вѣсть ко князю великому Кестутю, што князь великии Якгеило идет з Вилни з великим воиском и з нимъ рать Немецкая и Иѳлянтская. Ино передъ тым Нѣмцы были на обе стороне непрыятели князю великому Якгеилу, бо перед тым Иѳлянтская рат ходила на помоч князю Скиргаилу Полоцъкому, а потом з мистромъ Немецкимъ Пруская рат прыходила к Троком, а то вже третии разъ Иѳлянтская рать с ними жъ прыходила, а тому знаки естъ, што з ним за одно стоят против князю Кестутю. И выехал на битву князь великии Кестутеи зъ сыномъ своимъ, князем великим Витовтом, против великого князя Якгеила. И еще ся воиска не сняли межы себе за тры або за чотыры стрельбища, на тых мѣст прыженут князи и бояре от великого князя Якгеила до князя великого Кестутя и почнуть пытати князя великого Витовта, штобы з ними поговорыли. И почнут говорыти князю великому Витовту: „князь великии Якгеило послалъ нас к тобѣ, штобы еси нас зъедналъ со отцэм своим, што быхмо мѣли мы свое, а вы свое, а битвы и кровопролитя жебы не было межи насъ, а ты бы прыехал до брата своего князя великого Якгеила, а мы тобѣ прысягу дадимъ, што тобѣ чысто опят у свое воиско отехати, нехаибы межы вас добрыи конец стался“.
И князь великии Витовт отказал, иж „я прысягу вашу у васъ беру, але до насъ жебы такъже Скиръгаило переехал а прысягу бы намъ далъ, а я к вамъ еду“. И они послали до князя Скиргаила и прыехал князь Скиргаило и прысягу дал князю Витовту. И князь великии Витовт поехал до князя великого Якгеила къ его воиску. А полъки стоят, ничого межы собою не почынают. И князь Якгеило почнеть просити Витовта, рекучы: „брате милыи, зъеднаи насъ, штобы не было кровопролитья“. И князь Витовтъ прысягу узялъ у князя Якгеила, што отцу его князю великому Кестутю зъ Якгеиломъ зъехатися и опят чысто розехатися.
И еще князь великии Витовт речет князю Якгеилу: „пошли, брате, еще ко князю великому Скиргаилу, штобы он далъ прысягу князю великому Кестутю отцу нашому, иж бы ему было прыехати чысто и опять за ся отехати и далъ бы нам прысягу от себе“. Княз Скиргаило з Витовтомъ прыидеть ко князю великому Кестутю и даст прысягу Скиргаило князю великому Кестутю от князя великого Якгеила и от себе. И князь великии Витовтъ с князем великим Кестутемъ, отцом своимъ, обадва поедут у воиско Якгеилово, на тые прысяги надѣючыся. И князь Якгеило тые прысяги переступилъ и рекъ такъ: „поедьмо до Вилни и тамъ докончаемъ свое прысяги“. И за тым воиска ничого не почынали и оставили. И як до Вилни прыехавшы, там князь великии Якгеило князя великого Кестутья, дядю своего, оковавшы до Крева послалъ и всадил у твержу. А княз великого Витовта оставили были у Вилни. И там у Креве князя великого Кестутя удавили пятое ночы коморники князя Якгеиловы: одного звали Прокъшою, што ему воду давал, а другии былъ Мостев брат, а Кучук, а Лисица Жебентяи. Так ся конец стал князю великому Кестутю.
По смерти князя великого Кестутя пошлет князя великого Витовта князь великии Якгеило в нятство до Крева зъ жоною и велить тверъдо стеречы. А то все помщываючыся Воидила.
Князь великии Витовт седѣлъ у Креве за сторожою у коморе, а жонъкамъ двема прызволено было ходити до коморы. И княгиню с нимъ посадили. А положывшы ихъ, вон выходят, а сторожа завжды около была. И княгиня великая Витовтовая слышала от людеи, што князь Витовт мает долго седѣти с нею. И змыслила собе: як жонъки будуть насъ покладати, тогды тобѣ одное жонки плате ускладшы выити вон з другою жонкою. А тои жонцэ остати бы ся з нею у коморе. И Витовт послухавшы жоны своее порады и нарядился у жончыно платье и вышол вонъ з другою жонкою и спустится з города и втечет до Немец къ мистру до Маранина городка. А сторожи тое видели и не догадалися: довнимали, — жонка вышла з жонкою. И князю великому Витовту мешкаючы там у Нѣмцох, прыехали тамъ князи многие и бояре Литовские. И почнеть Витовт воевати землю Литовъскую с помочю Немецкою, А в тот часъ князь великии Якгеило и з матерю своею был у Витебъску, а братъ его Скиргаило у Троцэхъ был. И князь великии Витовтъ повоевалъ много земли Литовское. А князь великии Якгеило и брат его Скиргаило не могли стояти противъ великого князя Витовта, бо у Витовта болшая сила была. Тогды княз великии Якгеило перепросил князя великого Витовта и даст ему Луческъ со всею землею Волынскою и с Подольемъ, а у Литве отчызна его. И князь великии Витовтъ покору свою учынилъ перед старшым братом своимъ Якгеиломъ и прынял Луческъ со всею землею Волынскою и Подолскою. И потом короля Польского Владислава у жывотѣ не стало, а сына жадного не мѣл, толко одну дочку мѣл на имя Едвигу. И почали Поляки часто посылати послы зъ Кракова ко князю великому Якгеилу рекучы, жебы прынял крещене старого Рыму, а понял в нихъ королевну Едвигу собѣ жоною и сталъ бы в нихъ королемъ у Кракове на всеи земли Лядскои. И князь великии Якгеило раду собе учынилъ з матерю своею княгинею Ульяною и з братьею своею и со всими князи и бояры Литовское земли. И поехал до Кракова у Полскую землю, там же сам крестилъся, и братя его, и князи, и бояре. И понялъ собѣ королевну Едвигу и корунован былъ. И оттоль почала креститися Литва у Лядъскую вѣру або Рымскую. И прыслалъ арцыбискупъ бискупа до Вилни на Литовскую землю. И от тых часов почали костелы ставити по всеи земли Литовскои.
Тое ж зимы королю будучы у Кракове со всими князи и бояры Литовъскими.
Потом пак сталася новина: прыидет князь Андрѣи Полоцкии з воискомъ Немецкимъ и з Иѳлянты и со всею Латыголою. И воевали и пожъгли много селъ и мѣстъ, а городом Литовским ничого не вчынили. И вернулъся у свою землю.
Тое ж опять зимы князь Светослав Смоленскии учынит собѣ съемъ и раду с княземъ Андрѣемъ Полоцкимъ: князь Андреи — у Литву, а Светославль — къ Оршы. И зъехавшыся много лиха хрестяном учынили и не по хрестиянскии мучыли люди, немилостиво имаючи и запирали ув ызбах и зажыгали, а иншыхъ людей под стену головами клали, ланъцуги великими хоромы подънимаючы, и з заду люди жъгли; а иных жонок и мужыков и малых дѣтокъ на колье тыкали, а иных мук не могли выписати, которые муки хрестяном чынили. Таковых мук ни Анътиох Сирскии а ни Ульянъ законопреступъникъ и тые поганъцы таковых мук надъ хрестияны не чинили. А городомъ не могли ничого учынити и вернулися опять у свою землю.
Тое ж опят зимы великого посту почалъ мыслити князь Светославль Смоленскии з бояры. И поидут ко Мстиславлю и станутъ под городом города добывати, а в землю Мстиславскую пошлють воиско. И много кровопролитя сталося над хрестяны. И милостивыи Бог не хотѣл того терпѣти, што братю свою кровъ хрестиянскую не по крестянскии мучать.
Тогды князь великии Скиргаило и князь великии Витовт прыехали з Ляхов от брата своего князя великого Якгеила. И услышали, што князь Свѣтославль Смоленскии был подъ Витебском, а потомъ къ Оръшы прыходил а под Мъстиславом стоечы города добывалъ. И змовили князь Скиргаило а князь великии Витовт з братею своею: княземъ Костентином и Корыбутом и с княземъ Семеномъ Лынкгъвеничом и рекли так: „Боже вышнии, поможы намъ над непрыятелъми нашими, мы зла никому не вчынили, а он з нами в доконаню будучы и в твердои прысязе и переступилъ свою прысягу и нашу землю воюет и кров хрестиянскую проливает“. И поидуть братья на него, надѣючыся на Бога и на свою справедливост, и поехали борздо ко Мъстиславлю. И князь Светославль стоечы под Мстиславом добываючы города и услышал тое, што идет на него Скиргаило с князем великим Витовтомъ и з братею своею. И собравшы воиско свое и поидеть против ихъ, и якъ полки ступилися и начнут битву. И Богъ створытель поможет по пророка Давыдову слову: „обратиться болезнь его на главу его и на верхъ его неправда его снидеть“. И поможет Богъ святыми словы, князю великому Витовту и Скиргаилу и ихъ брати, поразити князя Светославля. И самъ князь Светослав побежыт со всими князи и бояры Смоленскими и тут не малое учынилося диво: побито множество князеи и бояр и самого князя Светославля убили и сына его князя Юря зрубали. И князь Скиргаило князя Юря от ран выгоилъ и прывезъ его къ городу Смоленску къ матеры его княгини Светославовои. И посадить его на великом кнежени Смоленскомъ и сами пошли прочь, князь великии Витовт с княземъ Скиргаиломъ, у свою землю Литовскую. И почнеть Скиргаило кнежыти на Троцэхъ, а до Вилни прыслал в тот час король Полскии старосту своего Лядъского, пана (У рукап. пакінута пустое мейсца, пэўна, для імя гэтага пана). А князь великии Витовт тогды держалъ Луческъ и всю землю Волынскую, а в Литовскои земли тогды мѣлъ отчызну свою. И стало Витовту велми смутно и жалост великая, иж передъ тым у Литовскои земли державцы чужого не бывало и многим волостям Литовским прыслухаючы ему. Тогды Витовт учынит собѣ раду з многими князи и бояры Литовъскими. А Скиргаило тогды ехалъ къ Полоцку. А князь Витовт поехал до Вилни, хотечы Вилню засести, а князя Витовта тогды не хотели пустити до Вилни, олижбы королю Якгеилу дал прысягу и Скиргаилу. И Витовт тогды не вземшы Вилни и поидет до Немец къ мистру с княгинею своею и с князи и бояры своими и з Немецъкою силою, почнет оттуль воевати Литовскую землю. И вжо княз Витовт Литовское земли половину взял по реку Велью и Полтэскъ город подался ему. И взнал тое князь Скиргаило, иж не могут против Витовту стояти и Литовское земли одержати. И поидет князь великии Витовт з Немецкими силами до Вилни. И стрѣтит его княз Скиргаило з воискомъ на рецэ на Веля у городка. И ступилися воиска и вдарылися. И поможет Бог князю великому Витовту, и побежыт воиско Скиргаилово и побито их много, а иных жывых поимано и в нетство повели князеи и бояр: князя Семена Евнутевича, а князя Глѣба Светославовича, князя Ивана Илвовича и иных князеи много поимали.
И поидетъ князь великии Витовт къ Вилни з воиском своимъ и оступит город Вилню и почнут напервеи Крывого города добывати. И розбили пушками Крывый город и Скиргаилова брата Олкгирдовича убили. А короля Полского была застава Лядская на Вышшомъ городѣ, и не пустили князя Витовта у город. И князь Витовтъ Крывый город вземшы и землю Литовскую звоевавшы и опят вернулся в Нѣмцы.
Того ж лѣта до князя великого Витовта послы прышли отъ великого князя Московского Василя Дъмитровича. И князь великии Витовтъ дал кнежну свою Зоѳѣю за князя Василя Дъмитровича и отпустить ее з Марыина городка. А с нею послал князя Ивана Олкгимонтовича со Кгданска. И пошли с кнежною морем у кораблехъ и прыехали къ Пъскову. И Пъсковичы им великую чест дали и провадили их до Великого Новогорода, такеж и Новогородъцы великую чест имъ давали олиж до Москвы. А князь Василеи послал против ихъ братю свою: князя Андрѣя Володимеровича и иныхъ князеи и бояр. И стрѣтили кнежну Зоѳѣю з великою честю. Тогды былъ з ними свещэнъныи митрополит Кипрыян з многими владыками и архымандрыты игумены и со всими свещенъники. И стрѣтили ее честно со кресты перед Москвою. И быль собор великии и венчанье, и было чсти и весэля досыт, иж не можеть выписати.
Такеж князю Витовту будучы в Нѣмцох в мистра в Марыиномъ городку, прыслал к нему корол Полскии Якгеило, рекучы: „брате милыи, большъ того не кази земли Литовское и не пустошы отчызны свое и нашое, а поиди к нам у еднане и у великую братскую прыязнь, возми собѣ великое кнежене Вилню и сядь на столцы дядка своего великого князя Олкгирда и великого князя Кестутя отца своего“. И князь великии Витовт слышавшы тое и вчынит собѣ раду с князьми своими и паны Литовскими: с князем Юремъ Нарымунтовичом Бѣльским и с князем Иваном Олькгимонтовичомъ. И с тыми ся порадил и поидеть у Литву и сядет на великом кнежени Литовъском у Вилни. И были рады вся земля Литовская и Руская. А князь Корыбут Олькгирдович Новгородскии почнет на то радити и в непослушенстве быти у князя великого Витовта. И почнет воиско свое збирати, и ступилися воиска на мѣсте на Докудове, и сталася имъ битва. И побежыт воиско Корыбутово, и побито их много, и самъ Корыбут убежыть у Новгородок Сѣверскии. И ту была княгиня и дѣти его. И князь великии Витовтъ собравшы воиско и оступит Новгородокъ и взяли его, а князя Корыбута и княгиню и дѣти его в нятство взяли. А потом княгиня Олкгирдовая умерла. И корол Польскии прыслалъ Витебъска держати сокольничого своего Ѳедора Весну. А князь Швитрыгаило тогды еще молод, и будет Ѳедоръ Весна деръжати Витебскъ с прыказаня короля Якгеила.
И Швитрыгаило не могъ терпѣти, што Ѳедор Весна держыт Витебскъ не зъ его послушенства, и князь Швитрыгаило город Витебскъ засѣлъ и Ѳедора Весну убилъ.
Тогды было королю Якгеилу о том жалост великая писал до брата своего Витовта, ижбы он тое помстил. И князь Витовтъ узял зъ собою Скиргаила и собрал воиско великое Литовское и поидет къ городу къ Витебску на князя Швитрыгаила. И напервеи Витовт пошолъ ко Друцку. И Друцкие князи стрѣтили Витовта з великою честю, и вдарыли ему чолом, и почали служыти. А оттоле княз великии Витовт прыидеть къ Оршы. Оръшане у городе затворылися два дни. А потом город узяли. И оттолѣ Витовтъ прыступилъ къ городу Витебску. И князь Швинтрыгаило у городе затворылся. И почалъ Витовтъ города Витебска добывати. И тут же прышол къ Витовту князь Юрии Светославич Смоленскии и вдарыть чоломъ князю Витовту, и почали твердо добывати города. И Витблене не могли терпѣти и далися Витовту. И князь Швитрыгаило выидет вон з города и вдарыт чолом князю великому Витовту. И князь Витовтъ вземшы город Витебъскъ и осадить, а сам поидеть до Вилни.
Тое ж опять весны поидеть князь Витовт къ Подолю. А князь Володимер Олькгирдовичъ тогды был у Киеве и деръжалъ Киевъ и не хотѣлъ покорытися князю великому Витовту. И князь великий Витовт пошодшы и взялъ город Жытомир. И прыидеть к нему князь Володимер и князь Витовт Киевъ от него отнял и далъ ему Копыль держати, а на Киеве посадил Скиргаила. И самъ Витовт поидеть на Подолскую землю, а Скиргаилу велелъ князь Витовтъ къ Черкасом поити и къ Звинегороду. И князь Скиргаило с помочю Божю и князя Витовътовымъ прыказаньемъ взял Черкасы и Звинигородъ и вернулъся до Киева. И будучы князю Скиргаилу в Киеве былъ нѣхто у Киеве Ѳома чернецъ, Изуѳъ, держалъ намѣстницство от митрополита у святое Соѳѣи. Тогды князь Скиргаило усхочеть поехати в ловы за Днепръ. И тот Ѳома почнеть просити князя Скиргаила на митрополии дворъ на чест, и князь Скиргаило до него заехал. И тот Ѳома дал князю Скиргаилу зѣлье отравное пити, и князь Скиръгаило того не вѣдаючы. И с того пиру поехал у ловы за Днепръ къ Милославовичом, и там у ловехъ розболѣлся на канон Крещеня у четвергъ, и на тых мѣст до Киева прыехал немоцон и болел сем денъ и вмер у середу. И Кияне вси понесли его на головах, свещенницы пѣли отходные пѣсни со свещами з города с Киева до светое Богородицы Печерское. И положонъ ест князь Скиргаило, чудныи и добрыи, подле гроба светого Ѳеодося Печерскаго. И князь великии Витовт послал князя Ивана Олкгимонтовича на Киев, а князя Глѣба Светославовича отпустил къ Смоленску, а князю Юръю Светославовичу Жаславль дасть. И князь Глѣбъ Светославовичъ седечы на Смоленску и будет непослушон князя великого Витовта. И князь Витовт послал к нему послы о справу, и он ся того не справил. И князь великии Витовт со всими силами поидет къ Смоленску на князя Глѣба Светославовича. И як прыидет къ Смоленску, такъ Глѣбъ подастся ему з городом Смоленскимъ. И князь Витовтъ даст Смоленскъ князю Василью Борысовичу, а князю Глѣбу даст город Полоныи, а самъ поидеть у Литву.
Тое жь зимы князь великии Витовт пошлет князя Семена Лынкговича з многим воиском Смоленскимъ на князя Ольга Резанского. И они ехавшы много спустошили земли Резанское и опять вернулися у свое князство Литовское. А тогды зима была велми люта.
Тое ж зимы на весну прыехал до князя великого Витовта князь великии Московскии Василеи Дмитрэевич до Смоленска у великии пост. И учествовалъ его князь великии Витовт и многие коштовные дары подавалъ ему: ланцуги золотые, поесы золотые, соболи, дорогими кубъками золотыми и бахматы, и даровавшы его розмаитыми дарми (па друг. сьпісках „розмаитыми дарми и порты и жемчугомъ сажеными и оксамиты многоцѣнными и гиншты оу золотых седлех“) и многцѣнным коштомъ (у рукапісе тут пакінута пустое мейсца) в золотых седлех и в зброях и отпустилъ его къ Москве з великою честью, а самъ поехалъ до Литвы.
Коли Витовт пошол у поле з Литовъским воиском и побил Татаръ и князеи Татарскихъ на имя Хачея а Колобута а Дмитрея. А тые тры браты Татаръские отчычы и дѣдичы Подолское земли, и завѣдали от нихъ отаманы, а прыеждчаючы дани в них бирали ув отаманов с Подольское земли. А князь Корятъ, брат князя Олькгирдов, держалъ Новгородокъ Литовскии. А в того Корята чотыры сыны были: князь Юри, а князь Александро, а князь Костентинъ, а князь Ѳедоръ. И тые княжата Коръятовичы князя Витовтовою помочю и волею пошли у Подольскую землю. А тогды у Подолскои земли не было еще ни одного города мурованого а ни деревяного. Тогды тые княжата Корятовичы, пришедшы у Подолскую землю, вошли у прыязнь з отаманы и почали боронити ихъ от Татар и дани Татаром не почали давати. Напервэи нашли собѣ тверъжыцу на рецэ на Смотричы и тут собѣ город Смотрыч удѣлали, а в другом местцы на Смотрычы ж город Бокут поставили. А потом ловечы у ловех и прыгодилося имъ стадо оленеи наехати на том мѣсте гдѣ тепер Каменецкое мѣсто лежыть. И тые княжата розселилися на том мѣстцу и городъ змуровали, Каменец, а с того вси городы Подольские помуровали и оселилися тые Корятовичы. А потом один брат ихъ отехалъ до Вгорского кроля, князь Костентинъ, и там умеръ, а князя Юря Волохове убили, а князя Александра Татарове убили. И якъ тыхъ трехъ братовъ не стало, ино их четвертыи брат у Литве держал Новгородок, князь Ѳедор, и к тому еще держалъ Гомеи. И пошодшы з Литовскимъ воискомъ засядеть Подольскую землю къ Литве.
Такеж коли княз великии Витовт осѣлъ на всеи земли на великом княжени Литовском, и княз Ѳедор Коръятович не хотѣлъ был служыти князю Витовту со всею землею Подольскою. И князь Вятовт пошол со всею землею Литовскою къ Подолью. И княз Ѳедор Коръятович услышал тое и побежыть къ Угром, а городы осадить Волохи. И Вгоръскии дасть ему помоч на Витовта. А князь Витовт перво пошолъ до Браславля и Браславль взял, а потом прышол до Каменца Подольского и на другии ден Каменец взялъ, потом Смотрыч и Бокуть вынял и Черленыи городок, и вси городы побрал, и воеводу князя Ѳедорового (па Рум. сьп. „Ѳедора“) поималъ, и по всим городомъ Подольским свои старосты посадилъ.
Потом пак король Польскии Якгеило почалъ просити брата своего князя Витовта, рекучы: „брате милыи, далъ тобѣ Богъ великую честь — добылъ еси земли Подольское Литовскими силами, а с чужых сторон нихто тобѣ не помогал, учыни тэж ты мнѣ честь, даи ми половицу земли Подольское у пѣнезях“. И княз великии Витовт дастъ королю у двадцати тисечеи копах грошеи Каменец город, а к тому Скалу, Смотрычъ и Черленыи городок. А в ыншых городехъ Подольских свои старосты посадилъ на Браславли а на Сокольцы и на Вѣницы. А король тые городы в тых пѣнезях дасть пану Спытку держати. Коли пак княз великии Витовт бился с Татары, тогды пана Спытка Татарове убили, а пани Спытковая вдовою зостала, а дѣтки малы были, И король опятъ почалъ прысылати до великого княза Витовта: „што еси далъ намъ половину земли Подольское, и мы тые городы дали пану Спытку у двадцати тысечеи копах грошеи, а так теперъ пани Спытковая вдовою застала, а дѣтки малы, а от Татар земли никому боронити, — отдаи моих двадцать тисеч коп грошеи, а городы свое к собѣ возми“. И князь великии Витовтъ послалъ королю двадцать тисеч коп грошеи паном Немиромъ а Дмитромъ Васильевичом Лоскимъ, боярыном, а городы свое побралъ за себе и старосты свое на тых городех посадилъ: дворанина своего на имя Гроновского, а потомъ далъ Подолье пану Петру Монткгирдовичу, а по пану Петру дал Дэдикголду, и потомъ далъ пану Дэдикголъту Смоленскъ, а Подолье Довкгирду, и панъ Довкгирдъ держалъ тые городы до смерти великого князя Витовта. А коли Витовта у жывотѣ не стало, и прыехавшы Ляхове пана Довкгирда с Каменца созвали к собѣ у раду, и до рады его не допустили и забили, а Каменец засѣли и иншые городы Подольские. И до сих часов тымъ Подолье за Ляхи зашло и тепер деръжатъ.
Того ж лѣта княз великии Витовт пошлеть промчыслава и князя Глѣба Светославовича на Тимиртиклуя, а сам княз великии Витовт со всим воиском за ним поидеть. А цар Тактомыш со всимъ людом поидеть Витовту на помоч. Литва, Нѣмцы, и Ляхове, и Татарове и с ним было князеи пятдесятъ, и была сила ратных вельми великая, и пошли на цара Тимиртиклуя Татарского и похвалилися на орду. Витовтъ реклъ: „подемо пустошечи землю Татарскую и забиимо цара Тимирътиклуя, и осадим царя Токтомыша на царстве его, а Тактамыш мене посадить на всеи земли Рускои“. И мовившы то и пошли Татар воевати. А в томъ часе поспѣеть Тимиртиклуи цар з многими силами Татарскими и стрѣтилися с княземъ Витовтом на поли на рецэ на Ворсклѣ. И была им битва великая лѣт 6907 мсца августа дванадцатого дня. И долго вельми билися, и побили Татарове Витовтово воиско, и князь великии Витовт побежыт у малои дружыне. И цар Тимиртиклуи поидет под Киев и стоял под Киевомъ тры дни. И Кияне дали за себе окуп тры тисечы рублев Литовскихъ. И Тимиртиклуи Татарскую орду роспустилъ по великому князству Литовскому воевати олижъ до Великаго Луцка. И много лиха учынили великои земли Литовскои и опят пошли у свою землю. А которыхъ побито князеи Литовских имена: князь Андрѣи Олькгирдович Полоцкии, а братъ его князь Дъмитреи Браньскии, князь Иван Дъмитрэевичъ, княз Андреи пасынокъ его, князь Іванъ Борысовичъ Киевскии, княз Глѣбъ Светославович Смоленскии, князь Глѣбъ Корятовичъ, а брат его князь Семен, князь Михаило Подъберезскии, а брат его князь Дъмитреи, князь Ѳедор Патрыкѣевичъ Бѣльскии, а пан Спытко Краковскии.
Того ж году князь Юреи Светославович а князь Ольгъ Резанскии прышли къ Смоленску. И была в тот часъ замятня великая: инъшые хотели взяти гсдремъ Витовта другие хотѣчи взяти князя Юря отчыча. Тогды Юреи змовилъся зъ Смолняны, и Смолняне не могли терпети великое налоги, и з Ляхов прыняли собѣ отчыча князя Юря и город ему отворыли. И князь Роман Бранскии в тот часъ былъ тут. Тогды велѣл был Витовтъ того Романа убити и намѣстника своего послал къ Смоленску. И они намѣстника Витовтова поимали, а бояр Смоленскихъ и Друцкихъ, которые не хотели мѣти отчыча князя Юря, тыхъ всихъ постинали в лѣт 6909(=1401). И князь великии Витовт тое ж осени прыходил къ Смоленску на князя Юря, и стоялъ много под Смоленскомъ, и не взял города, пошолъ опят у свою землю, вземшы перемире. А в тот часъ была у Смоленску великая замятня, и много людеи посекли, которые спрыяли Витолту, и мор былъ великии на люди.
Того ж году (ў Рум. сьпіску дададзена „мсца іюня“) воевали Татарове около Киева и манастыръ Печеръскии собрали и выжгли, месеца июня.
Того ж году в Новегородѣ былъ мор силенъ велми и на Москве, и в Лавзе (па сьпіску Красінск. „Ладозе“), и в Порхове, и во Пъскове, и в Торжку, и в Тверы, и в Дъмитрове и по всимъ Руским волостям.
Того ж году на Благовѣщэне у понедѣлок на страстнои недѣли было знамя великое: якобы ув обедъ веремя звѣзды ся явили, як бы в ночы, и солнъцэ потемнѣло, и страхъ былъ великии на земли Рускои.
Того ж лѣта Москва згорѣла и Смоленскъ. А княз великии Витовт собрал вси владыки Литовское земли: Полоцкого, Черниговъского, Туровского, Луцкого, Володимеръского. И тым владыкам поставил у великомъ князстве Литовском митрополита на имя Грыгоря з Болгарское земли.
В лѣто 6926 (=1418) князь Дашко Ѳедорович взял Кремянец у великии четвергъ. И князь великии Витовт самъ не ехалъ и пошлет наперед себе двух панов своих Дъмитрея а Данилья, рекучы: „передаитеся ему служыти, а коли я прыеду къ городу, и вы узвод отпустите на мостъ“. И они от Витовта прыехали и звѣрылися им, и воевода их любовно прынял. А того нихто не зналъ а ни вѣрыли, што они прыехали города добывати и засѣсти.
И Дашко тогды в ночы прыехалъ, а з нимъ только десеть чоловѣков люду зброиного. И на тых мѣст узводъ отсекли и на мосту его положыли. И въехавшы Дашко с товарышы своими Кондрата воеводу вбили и жолнеровъ королевских побили, и князя Швитрыгаила выпустили зъ железъ, бо седѣлъ на Кременцу деветь лѣт. И оттоле Швитрыгаило собравшыся с прыказанемъ Витовтовым шедъшы Угорскую землю спустошыл и городовъ много побрал: и Луческъ Великии взял и Волынскихъ князеи и бояръ, пять сот конеи взял и до Витовта прывелъ.
В лѣто 6912 (=1404) прыходил княз Витовт, а с нимъ княз Семен, княз Швитрыгаило со всею силою своею къ Смоленску. И стояли под городомъ тры месецы и пошли проч у свою землю, не взявшы города Смоленска.
В лѣто 6912, а от Божого нароженя 1404 году князь великии Витовт с Корыбутом а з Лукгвенем и з Швитрыгаилом Олькгирдовичы и со всею силою прыиде къ Смоленску. И князь Юреи затворылся в городе со всими Смолняны. И княз великии Витовт стоялъ всю весну а города не взялъ, а волостям много зла вчынившы и пошол у свою землю. А потом князь Юреи Светославович Смоленскии поехал ко князю Василью Московскому не въ мнозе дружыне, а княгиню свою и бояр зоставил в городе и прыказалъ имъ себе ждати на тры роки. А самъ прыехавшы на Москву, просил князя великого Василья, абы ему помоч дал. И княз Василеи обецался ему на помоч людеи своих послати и самого князя Юря задеръжал в себе на тые роки, норовечы тестю своему великому князю Витовту.
И коли он был на Москве, в тот час Витовт собравшы силу многую и прыиде къ Смоленску. И Смолняне, князя Юря не дождавшы на роки и не могучы терпети от голоду, городъ Смоленскъ подали Витовту. Тогды было паследнее взятье Смоленску от Витовта в Петров пост двадцать шостого дня июня в четвергъ. Взял Витовт город Смоленско и все Смоленское княжене и оставил у Смоленску свои намѣстники и Ляхом дал держати.
В лѣто 6936 (=1428) ходил князь великии Витовт къ Новугороду Великому со всимъ воиском и много зла вчынил, а города не взявшы и опять пошолъ до Литвы.
Княз великии Витовт держалъ князство Литовское и Руское и иные многие земли. И будучы ему у Великом Луцку и хотѣлъ былъ на себе коруну взложыти, ино непрыятели его Поляки того ему не допустили коруны узложыти. В тот час Витовт прызвалъ къ себѣ короля Польского Якгеила, и цэсара Рымского и великого князя Василья Московского зятя своего, и короля Угеръского с королевою, и князь великии Тверскии Борысъ Александрович был, и мистръ Прускии и Иѳлянтскии. А от иншых земль послы великие были: от Ивана Царигородского послы прыходили, от великого князя Рэзанского послы прыходили, а Одоевские князи сами были, от Великого Новагорода и от Пъскава послы прыходили, и от ордынских цареи и Волохов от воеводы послы прыходили. И мешкали вси тые гости у великого князя Витовта сем недѣль, а оброку им выходило на страву на кождыи день по пяти сот бочок меду, по пяти сот яловицъ, по пяти сотъ барановъ, по пяти сот вепров, по сту зубров, а по сту лосеи, а иных рѣчеи и чысла не было.
Тогды цэсаръ Рымскии з Витовтом у великои милости был. И там у Луцку Витовт тые гости честовал и даровал розмаитыми дарми коштовными, и от того ся была утвердила великая милость межы ними, иж не можеть и выписати о чести и о дарех того великого гсдра славного Витовта. И которые земли на востоцэ або на западе вси прыходечы кланялися великому князю Витовту: и цар Турецкии давал ему честь великую и дары многоцэнные часто прысылывал къ силному господару Витовту, и другии цар Царагородскии и тот з ним у великои ласцэ был. И ту тэ ж Ческое королевство и Вгорское и Польское великую чест держали надъ славным господаремъ Витовтом. И король Дунскии великую славу и дары давал славному господару великому князю Витовту и брату его великому королю Якгеилу, деръжечы ему столецъ Польского королевства. Коли славныи господар Витовтъ на которую землю гнѣв мѣлъ и которую землю хотѣл казнити, корол Полскии Якгеило завъжды ему помоч давалъ. И цары Татарские служыли ему и сами своими головами на помоч ему ходили и слухали его. Также и княз великии Московскии у великои милости был з нимъ. И княжата Немецкие слухали его и помоч давали на битву, гдѣ ему была потреба. И еще господар земли Малъдавское и воевода Волоскии были его послушны во всемъ. И князь великии Резанскии и князи Одоевъские у великом послушенстве были. И Великии Новгородъ и Великии Пъсков вси были послушны великого князя Витовта. Цары и князи у великои ласцэ з ним были, а иные жыли ему и честь великую и дары многие прыносили ему не толко по вси лѣта, але на кождыи день. И был князь великии Витовт силныи гсдръ (господаръ) и славен по всимъ землямъ. И много цареи и князеи служыли у двору его, а иншые прыеждчаючы кланялися ему, просечы собе в него цара на царство ордынское. Он напервеи далъ имъ цара до орды Солтана. И тот Солътан седѣлъ на царстве и николи не смѣлъь противитися силному господару, и оставившы царство, и ехал на иншое мѣстцо царствовати. И князи ордынские послы свои посылали до славного господара, просечы собѣ иного цара. И он им дал иного цара Малого Солтана. И тот Малыи Солтанъ, будучы на царстве, не смѣлъ ослухатися славного господара, гдѣ коли велелъ ему кочевати, он тамъ кочевалъ. И по малом часе тотъ царъ княземъ ордынским не люб был, и они иншого цара собѣ просили у славного господара Витовта, и он имъ дал царем Давледбердея. И тот Давледбердеи на царстве вмер. А князь великии Витовт в тот час был у Киеве. И прышли к нему князи ордынские послы до Киева з многими дарми и просили собѣ иного цара, и он имъ дал цара Махмета. И мешкавшы князь великии Витовт в Киеве, и оттоль опят поехал до Великого Луцка, и там ся розболел князь великии Витовт. И роспустил князеи своих и бояр з великою честью, а король Польскии Якгеило в тот часъ был с княземъ Витовтомъ у Луцку.
В лѣто 6938, а от Божого Нароженя 1430 умер князь великии Витовтъ у Лудку мсца октября 23 дня на день светого Якова брата Господня по плоти. А пановалъ на великом нязстве Литовскомъ и Рускомъ трыдцать сем годъ.
Того ж году по смерти князя великого Витовта прыехавшы Ляхове, пана Довкгирда с Каменца Подольского позвали к собѣ на раду. И не допускаючы его до рады, убили и Каменец засѣли и все Подоле забрали, што и тепер деръжать.
Того ж году сѣлъ на великом князстве Литовском князь великии Швитрыгаило Олькгирдович, и пановал толко два годы и месецъ, и пошол къ Полоцку княжыти.
Литва взяли собѣ князем великим Литовским великого князя Жыкгимонта Кестутьевича брата рожоного Витовтового и посадили его на Вилни и на Троцэх в лѣто 6941 (=1433) месеца сентября 1 дня. А Швитрыгаило в тот час был у Полоцку и пошол на Смоленскъ. И князи Руские, и бояре, и вся земля посадили Швитрыгаила на великом князстве Руском.
Тое ж осени князь Швитрыгаило собрал силу великую. И князь великии Тверскии Борыс Алексанъдрович дал ему на помоч брата своего князя Ерослава со всею силою своею. И пошол княз Швитрыгаило на Литву, и не дошедшы Вилни за шест миль стояли под Ошменою недѣлю. И князь великии Жыкгимонт прышол з Литовскою силою. И была имъ битва на Ошмене декабра осмогонадцать дня. И помог Бог великому князю Жыкгимонту и побили ихъ, а иных поимали, князя Юря Лынъкгвеневича убили, а князя Юря Семеновича поимали, Ѳедка Одинцэвича а пана Дидикголда поимали, и иных великое множество людеи побили и поимали.
Тое ж зимы другиий раз княз Швитрыгаило собрал силу великую Рускую и пошолъ на Литву, и повоевали Литовское иземли великое множество и побили, а иныхъ в полон повели.
Того ж лѣта княз Швитрыгаило собравшы великую силу Рускую и мистра Иѳлянтского со всими Иѳлянты поднялъ собѣ на помочъ. И князь великии Тверскии далъ ему силу свою на помочъ и пошли моцно в Литовскую землю. И ночевалъ за полъторы мили от Вилни в Рудомине, и минувшы Вилню, пошли на Старые Троки, и стоял под Старыми Троками чотыры дни и не добывшы пошол проч искати князя великого Жыкгимонта и воиска Литовского. И стоялъ у Эишышкахъ чотыры дни и пошолъ прочъ опятъ у свою землю. И напервеи прышол до Крева и стоял два дни и добылъ города Мурованога Крева и выжогъ огнем и людеи много посекли и полонъ повели, и оттоль пошол на Молодечно. И прышла до него вѣсть, што Литва идеть у погоню. И князь великии Швитрыгаило послалъ на Литву князя Михаила воеводу Киевского и иных князеи много Руских. И побили пана Петра Монкгирдовича гэтмана и всю Литву, а иныхъ жывых поимали. И оттоль пошотлъ Швитрыгаило къ Жеславлю, и за один день Жеславль взяли и мѣсто выжгли, а людеи много в полон повели и много лиха подѣлали великому князству Литовскому и пошли у свою землю Рускую. И прышол къ Борысову и тамъ поимали князя Михаила Ивановича Полочанского (у інш. сьпісках „Голшанского“) на рецэ Березыни, и послали его къ Витебъску и тамъ велели его втопити, а поимали его невинного чоловека. А потом мистръ Иѳлянтскии пошод у свою землю, а князь Швитрыгаило великии къ Лукомлю пошол. И там воиско свое роспустилъ князеи и бояр, а сам за ся пошол до Киева.
На тую ж осень князь великии Жыкгимонт собравшы силу великую Литву и Ляхи пошол на Рускую Землю. И сталъ подо Мстиславлемъ месеца сентябра шостогонадцать дня. И стоял под городом чотыры недѣли и города не взявшы, опят вернулся у свою землю.
На лѣто Швитрыгаило, собравшыся с князи Рускими и з бояры и со всею силою Рускою, и пошолъ на Литву. И мистръ Иѳлянтскии и с кунторы своими прышол къ Швитрыгаилу на помочъ и знялися и з Швитрыгаиломъ у Брасловля. И в тотъ часъ мокрость великая от дождчу нашла на землю и за тым не могли ехати до земли Литовское. И Швитрыгаило пошол у свою землю и роспустилъ воиско у Полоцку, а сам поехал до Киева.
На третее лѣто княз Швитрыгаило зъжог митрополита у Витебску на имя Гарасима. И потом собралъся со всею силою своею у Витебъску с князи и бояры Рускими и пошолъ къ Браславлю по Завельскои стороне. И тутъ прыспѣлъ к нему мистръ Лиѳлянтскии со всими силами своими, и пошли от Браславля къ Вилькомирю. А князь великии Жыкгимонт послал напротивко их сына своего князя Михаила и со всими силами своими Литовскими и з Ляхи, бо король Польскии послал ему на помоч осмъ тисечеи людеи конъных. И поткал княз Михаило з воиском своимъ Швитрыгаила месеца генвара первого дня (па Рум. сьпіску „на Семен день в восень“) За Вилькомиръю на рецэ. И была межы ихъ битва великая. И помог Бог Жыкгимонту и сыну его Михаилу, и побили Швитрыгаила и всю силу его на голову, и много князеи побили, а иных жывых поимали. Убили тогды братанича Корыбутова Жыдимина, а князя Ерослава Лынкгвеневича, князя Михаила Семеновича, князя Михаила Вяземского Илвовича, и Иѳлянтского мистра самого, и маршалъка его, и много кунторов, и всих Иѳлянтов побили, а иных поимали, межы которыми было много Ракушан и Словаковъ и Чеховъ. А жывых поимали князеи двух: у головах князя Ивана Володимеровича Киевъского а брата князя Ѳедора Корбутовича. И иных много жывых поимали, яко Руси, такъ и Нѣмцовъ.
После того побоища на третеи недѣли князь великии Жыкгимонт собрал свою силу Литовскую и послалъ сына своего князя Михаила на Русь. И прышедшы князь Михаило стоял под Витебъскомъ шесть недель и не взявшы города проч пошолъ.
После того тое ж зимы князь великии Жыкгимонт собрал усю силу Литовскую и панов послал подъ Полтескъ. И прышедшы воиско стояло под Полоцком недѣлю и не добывшы города, пошли проч.
На другое лѣто Полочане и Видьблене, не слышечы собѣ ни от кого помочы, подалися князю великому Жыкгимонту. И почал пановати князь великии Жыкгимонт на князстве Литовском и Руском.
В лѣто 6946 (=1438) был голод великии. По селам и по городом звѣры людеи едали, а в городе у Смоленску, по мѣсту и по улицам собаки людеи едали; головы, руки и ноги чоловечые псы по улицам волочывали: люди людеи едали, матки дѣток своихъ ели от великого голоду, а в пост у великии мясо едали по селом и по волостям. А в тот часъ четверть жыта была по тры копы грошеи. И много лиха того году вчынилося по всеи зимли Литовскои и Рускои, и много кровопролитья сталося, брат брата своего рожоного убивалъ, и мор былъ велми великии на людъ, ижъ о таковом страху люди старые не могуть паметати.
В лѣто 6948, а от Божого нароженя 1440 князя великого Жыкгимонта Кестутьевича у Троцэх зарѣзали у вербъную недѣлю перед обѣдом, один з дому князеи Чорторыских, але з волею всихъ панов и князеи Литовскихъ. А пановал на Литовском панстве сем годь и шесть месяцэи, то от Витовтовы смерти до Жыкгимонтовы смерти десеть лѣт. И была в тот часъ замятня великая у земли Литовскои. А Смоленскъ на тот часъ держалъ панъ Аньдрѣи Сакович от Жыкгимонта Кестутьевича и почал Смольнян прыводити ку прысязе, мовечы: „коли кого княземъ Литовскимъ посадять на великомъ князстве, вам от Литовскои земли не отступати, а великого князя Литовского вам собѣ за господара мѣти, а мене вам быти послушнымъ до того часу, поки князь великии на Литве сядеть на Вилни и на Троцэхъ“. И владыка Смоленскии, князи и бояре, и чорные люди на томъ прысягнули, што имъ пана Андрея держат у себе воеводою почестно на Смоленску.
То пак по велицэ дни, на святои недели в середу, здумали чорные люди Смольняне и раду собѣ вчынили реместники промежку себе, то ест, ковали, кожемяки, шэвцы, месники, котелники пана Анъдрея сослати силою з города а прысягу свою зменити. И нарѣдилися у зброи з влочнями, зъ луки, с косами, с топорами и зазвонили у звон ратныи, и пан Анъдреи почал ся радити з бояры Смоленскими, со всим двором своим, и нашолъ на них з древъцы на конех. И была им битва в городе на день светого Борыса и Глѣба, и побили много чорныхъ людеи, и побегли чорные люди от пана Андрѣя и тои ночы пан Андрѣи з города выехал зъ жоною, и бояре с нимъ Смоленские были. И после того замятня была великая у Смоленску, и поимали Смольняне маршалъка Смоленского Петрыку и втопили его у Днепръ, и посадили собѣ воеводою у Смоленску князя Андрѣя Дорогобужского.
В лѣто 6948, а от Божого нароженя 1440 князи и панове и вся земля Литовская дорадившыся и взяли собѣ княземъ великим Казимера Якгеиловича сына королевского з Ляхов и посадили почстиве на столечных городех на Вилни и на Троцэхъ и на всеи земли Литовскои и Рускои. И в тот час прышол княз Юрыи Лынкгвеневич з Новогорода у Литву, и князь великии Казимер далъ ему отчызну его Мстиславли. И бояре Смоленские прыехали къ Смоленску з Литвы, и чорные люди Смольняне не пустили их в город, и бояре розехалися по своим селам. И за тымъ была битва великая бояромъ с чорными людми, и заперлися чорные люди на городе, и взяли собе господарем князя Юря Лынкгвеневича. И княз Юрыи поималъ бояръ Смоленских и пооковалъ их, а имѣня их подавалъ своим бояром.
В лѣто Бож нарож 1432 умер в Польщы король Якгеило.
Лѣта Божого нароженя 1434 обрали Поляцы на королевство Польское сына его Владислава, которыи же Влодислав был королем Польским и Угерскимъ и ѳортунъне с Турками вальчыл много кроть ихъ побивал, а потомъ самъ з воискомъ Польскимъ и Угэрскимъ под Варною от Турковъ поражон и забить лѣта Божого нарож 1444.
По смерти короля Владислава забитого под Варною, у тры лѣта, то есть, лета Божого нароженя 1447 взяли королевство Польское Поляцы князя великого Литовского Казимера Якгеиловича и коруновали его в недѣлю на завтреи по святом Яне Крестителю в Кракове. И был Казимер королем Полским и великим князем Литовским, Руским и Жомоитским.
Тое ж осени на запусты Ѳилиповы прышло воиско Литовское къ Смоленску. И стояли под Смоленскомъ полътрети недѣли, мѣсто и цэркви выжгли и город взяли, людеи великое множество выстинали, и манастыр выжгли, и много лиха Смоленскои земли вчынили. А князь Юрыи еще перед прыходом ихъ къ Смоленску побоявшыся зъехал на Москву.
Того ж году зима была велми люта, и метелицы безпрестани з морозомъ завжды была, и много людеи зъ стюдени померло по селам и по городомъ, бо велми великая стюдень а снегъ был велми велик, ижъ за многие лета не было снѣгу так великого и зимы так велми лютое. А вода тое весны была велми велика у Смоленску: усе мѣсто понела была, мало штось не дошла вода была до Покровское горы.
Того ж лѣта князь великии Казимер не миренъ былъ с князем великим Московским. И прышодшы Москвичы с Татары Казанскими звоевали Вяземскую землю.
Тое жъ пак зимы княз великии Казимер самъ будучы у Смоленску послаль воеводъ своихъ князеи и панов Литовских противъ того воевати Московское земли. И звоевали Козелескъ, Верею, Калугу, Можаиско и много лиха вчынили Московъскои земли и много людеи у полон повели у Литовскую землю. И Москвичы собравшыся за деветь днеи погналися за Литвою и догонившы билися з Литвою. И помогъ Богъ Литве, иж побили много Москвич Литва, и много жывых поимали и прывели их къ Смоленску ко князю великому Казимеру. И вчынили тогды князи и панове великую честь князю великому Казимеру королевичу. А Московского князя великого не было в тот часъ на Московскои земли: ходил къ Муромлю битися с царем Махметемъ и з сыном его Монтякомъ. И тамъ тэжъ побили Москвич на голову, и самого князя Василя Московского, и Можаиского князя Ивана поимали, и иныхъ князеи и бояръ много побили, а иных жывых поимали.
А была имъ битва на Суздали у манастыра святого Спаса, и была тогды Москва у великом страху. А потом цар Махмет и сын его Монтяк дали князя великого Московского на окуп и взяли за него великое множество рублевъ и соболеи, и мир з Москвою в тот час взяли.
Того ж году князь великии Казимер з Московским перемире взял и прысягу промежку себе вчынили ижъ покою межы их землями быти.
И будучы Казимеру, Якгеиловичу королем Польским и великим князем Литовским я Рускимъ и Жомоитским и пануючы ему ѳортунливе на тых панствах, имѣлъ в себе шести сынов на имя Владислава, Казимера, Ольбрахта, Александра, Жыкгимонта а Ѳрыдэрыка.
Владислав сынъ короля Казимеров старшыи зостал напервеи королемъ Ческимъ, а потомъ был королемъ Угерскимъ и Ческим.
В лѣто Бож нарож 1482 на Уведене Пресвятое Богородицы взяли Татарове Киевъ и воеводу Киевского пана Ивана Ходкевича и с панею и з сыномъ паном Александром взяли и пусто вчынившы, замок сожъгли и сами пошли проч.
Лѣта Божого нароженя 1492 июня семого дня умер король Польскии и великии князь Литовскии Казимер Якгеилович у Городне, пановавшы ѳортунне на королевъстве Польском лѣт 45, а на великом княжэньи Литовскомъ лѣт 52, бо был первеи на князство Литовское взятъ, ниж на королевство Польскае, семма годы.
Того ж року 1492 взяли собѣ Поляцы на королевство Польское сына короля Казимерового Яна Ольбрахта, которого потом Волохове з воискомъ его Лядзъкимъ поразили на Буковине лѣт Бож нарож 1493 таким способомъ, иж и Волоскии воевода узялъ с королемъ Ольбрахтом мир, и кгды король Олбрахт воиско свое роспустилъ и сам безпечне ку коруне шолъ, Волохове его воиско зрадне поразили, иж самого хорого ледве до Полски отпровадили. А княз великии Литовскии Александро Казимерович з Литвою на тот час под Браславлемъ был, бо также королю Альбрахту на помоч шол.
Того ж року Бож нарож 1492 Александра сына короля Казимерового Литва на князство Литовское господарем собѣ взяли.
А четвертыи сынъ короля Казимера, Казимер, первеи отца своего короля Казимера у Вилния, умеръ лѣта Бож нарож 1483, и похован есть у Вилни в костеле светого Станислава.
Пятыи сынъ короля Казимеров Жыкгимонт остал княжатем Опавскимъ и Кглокговскимъ лѣта Бож нарож 1500.
А шостыи сын короля Казимеров Ѳрыдэрык былъ бискупом Краковскимъ и кардыналомъ.
Лѣта Бож нарож 1500 великии князь Московскии воевал Рускую землю. И княз великии Литовскии Александро послал воиско свое Литовское. И зехалося воиско Литовское з Московским на Ведрошы и учынили межы собою бои и сечу великую. И побила Москва Литву, и многих жывых поимали, то ест тых панов поимано: папа Грыгоря Остиковича воеводу Троцкого, князя Костянтина Ивановича Острозского и иных людеи добрых не мало.
Того ж лѣта князь Московскии забрал вси замки Сиверские и всю Сивер, у головах замки Бранескъ, Стародубъ, Новгород Сиверскии, Трубеческъ, Чернигов, Путивль и иныхъ по Сиверы замковъ всихъ шестьдесят.
Лѣта Бож нарож 1501 умер в Торуню король Польскии Янъ Ольбрахтъ, был королемъ Польским лѣт осмъ и месецэи осмъ, вѣку своего року 40 и месецъ 1.
Того ж року 1501 по смерти короля Польского Ольбрахта Казимеровича взяли собѣ Поляцы на королевство великого князя Литовского Александра Казимеровича. И будучы Александру королем Полским и великим князем Литовскимъ, Рускимъ, Пруским и Жомоитскимъ, был велми ласкавъ на подданых своих щодробливе их всяким даткомъ и дары опатруючы, за которым обранемъ Александра на королевство Польскае зъедночене ся стало коруне Польскои з великим князством Литовским.
Лѣта Бож нарож 1505 король Александро был на соиме в Берести с паны радами коруны Польское и великого князства Литовского. И был в тот часъ король гнѣвен на панов Литовских за даньем справы и намовою Михаила Глинского. И не смѣли панове Литовские до короля до замку ходити, боечыся карности. Аж панове Лядзъкие гнѣвъ королевъскии перепросили, звлаща Ян з Ласка канцлѣр корунныи. А веджэ у Заберезинского за тым гнѣвомъ воеводьство Троцкое взято и дано Миколаю Радивилу подчашому великого князства Литовского. А потомъ панове Литовские справуючыся вѣрност подданства своего явными знаки оказовали, а на Михаила Глинского того доводили, ижъ он самъ подступок господару своему учынити и тое панство великое князство Литовское осести хотѣлъ.
Того ж року 1505 Татарове Перекопские зъ царем своим Мэндыкгиромъ землю Литовскую и Рускую воевали и великую шкоду в тых панствахъ уделали, людеи сто тисечеи в полон взяли.
Лѣта Бож нарож 1506 король Александро росхорѣлся иж его повѣтрэе рушыло, в которои хоробе нѣякиись Балинскии от Олькуша славныи лекар в коруне Польскои был прыпроважон до Вилни и там жэ королю лѣкарства чынечы, горшъ здорове его псовалъ, яко нѣкоторые розумели, иж то чынил з направы Михаила Глинского. И в тот часъ Татарове у землю Литовскую вторгнули, против которых за намовою Михаила Глинского сам король Александро велми хорыи рушылся з Вилни до Лиды и оттуль з Лиды для хоробы своее далеи ехати не могучы, противку Татар отправилъ воиско Литовское, а надъ ними гэтманом Станислава Кишку, которыи гэтман Кишка вельми ся росхорѣл, иж для хоробы своее и на коню ехати не могъ. Й поручывшы врадъ свои гэтманскии Михаилу Глинскому, все воиско Литовское противку Татар выправил. А Татарове у Клецка кошом стояли, и там же подъ Клецкомъ над Цэпрою была битва Литве с Татары у Спасов пост. И помог Бог Литве, иж Татаров на голову побили, а иншые, которые втекали, много их в рецэ потонуло.
И кгды короля Александра хорого до Вильни прынесли в лекътыцэ, маючы вѣдомост о томъ король иж Татаров побили велми ся радовал и также з доброю паметью с тым свѣтом и з слугами своими ростался того року, вышеи помененого 1506, мѣлъ вѣку своего лѣт 45, пановал на королевстве Польскомъ лѣт 4 мсцэи 8, а на князстве Литовском пановалъ лѣт 14 мсцы 2. Тѣло его поховано ест у Вилни в костеле святого Станислава в капълицы подле брата его королевича Казимера.
Того ж року 1506 обрали собѣ Литва великим князем Литовским княже Опавское и Кглокговское Жыкгимонта Казимеровича, которого потом року 1507 месеца генвара и Поляцы собе королем взяли. И был Жыкгимонт королемъ Польским и великим княземъ Литовскимъ, Руским и Жомоитскимъ.
Бискупъ Виленскии Табор умеръ в лѣт Бож нарож 1507.
Княз Костентин Иванович Острозскии з везэня з Москвы прыбег до Литвы в лѣт Бож нарож 1508.
Того ж году в Литве княз Михаило Глинскии Заберезинского забил таким способом, иж видел Глинскии, же был от всих опущон, с тое неласки королевское маючы сэрцэ скрвавеное против Янови Заберезинскому, розумеючы то зъ его прычыны быти. Скоро король выехал з Литвы на сэимъ до Петрыкова, зосталъ в Литве угледевшы свои час, зъехал на Яна Заберезинского, маршалъка великого, до двора его, которыи естъ через рэку от мѣста Городна концу мосту, о першои године в ноч взял его з ложа у однои кошули и казал стяти Турчыну своему слузе, голову его через мѣсто Городно на древцу нести казал, потом у озеро в колку милях укинено. Розумѣл тому Глинскии, иж порушыл короля и паны Литовские, прыятели небожчыковы, против собѣ, — збирал прыятели: одны кревные, другие — за пенези, так з Руси яко з Литвы, звлаща — брата Василя Глинского, которыи ему подал замки королевские, и свое люди к тому за пѣнези прынявшы, умыслилъ моцю королю отпирать, а потомъ обачылся, иж моцы такое мѣти не мог, зъехал до Москвы зъ скарбы и з прыятелы своимі до князя великого Московского Василья Ивановича. И много в тот час замковъ Руских подали великому князю Московскому, то ест: княз Михаило Мъстиславскии подался: з городомъ своимъ Мстиславлемъ, князи Друцкие подалися з городомъ своимъ Друцкомъ, Оръшу, Крычэвъ и Мозыръ за прыводом Глинского Москва были осѣли.
Король Жыкгимонтъ, будучы в тот час в Полщы, послышавшы о том, и казавшы ся собрати воиску Литовскому и Полскому, люду служэбному, жолнѣромъ, над которыми гэтманом полнымъ был Ѳирлеи зъ Яновъца. Первеи воиско Литовское выправил, а потом и сам пошол за Михаилом Глинским, о чом услышавшы Глинскии, не смѣючы ждати на замкохъ Рускихъ короля Жыкгимонта, побѣгъ къ Москве. А тые князи, — князь Михаило Мъстиславъскии и князи Друцкие з городы своими, — а к тому Оръша, и Крычевъ, и Мозыр опятъ подалися королю Жыкгимонту. И была у Литве после Глинского замятня велми великая, и панов тых имали, которые з Глинскимъ мешкали гораздъ, а нѣкоторых шляхту и мучоно, короли (так у рукапісе) Жыкгимонт вже замъки Руские успокоившы а Глинского от Мѣнска отстрашывшы, бо был вже Мѣнска Глинскии добывати почал; гэтмана Литовского Кишку в землю Московъскую з воискомъ для пустошэня и каженя земли Московское послал, которое воиско не мало волостеи Московъских мечом и огномъ попустошывшы и воиско Московское прогнавшы вцэле вернулися.
Зачымъ князь великии Московскии Василеи Ивановичъ слалъ до короля, просечы о премире. И одержал то, иж прыняли перэмире до жывотовъ своих, вязни з обу сторон собѣ поворочали, князю Михаилу Глинскому жону и прыятели з Литвы до Москвы пустили, которых прыятелеи князя Михаила Глинского яко въ кроиниках Польских пишэть, о двѣсте назад до короля з Москвы повтекало. И кгды корол Жыкгимонт воиска свои роспустил, тогды воиска, назад идучы у свою землю, траѳили воиско Татарскае, недалеко от Слуцка. И тое воиско Татарское за помочю Божю Литва побили. И так того року звышъписаного тисеча пят сот осмого от непрыятел своих Москвы и Татар Литва покои з ласки Божое одержали.
Лѣта Бож нарож 1509 Поляцы Волохов поразили.
Лѣта Бож нарож 1510 Татарове воевали в Литвѣ и цэло до орды звернулися.
Лѣта Бож нарож 1512 прынесена королю Жыкгимонту в малжэнство Барбара, дочка Стэфана, воеводы Седмикгродского, о которои пишут кроиникарэ, иж была великое побожности и цноты.
Того ж року Литва и Поляцы воиско Татарское на Лопушне побили. Над Литвою был гэтманом князь Констентин Острозскии, а надъ Поляками Миколаи Каменецкии. Тамъ, пишуть, Татаровъ збитых двадцать чотыры тисечы от малого воиска Польского и Литовского, бо, яко пишуть кроиникаре, иж Польского и Литовского воиска большеи не было, толко шесть тисечеи, гдѣ значна ласка Божя была, кгдыж шеснадцать тисечеи вязневъ отгромили и корысти великие, конеи Татарских около десети тисечеи взяли, по которои битве цар Перекопъскии с королем згоды потребовалъ и, для упэвненья покою, сына своего Дзалалъдына до Литвы в закладе дал, которыи сын его в Литве борздо вмеръ, за чымъ тэжъ и покои с Татары не долго трвалъ.
Князь великии Московскии Василеи, забывшы перемиря и прысяги своее, до панъства Руского воиско свое всылалъ, и шкоды непрыятельскимъ обычаемъ чынил, и сам з воискомъ своим Московскимъ под Смоленъскъ прыходилъ, и, не добывшы города, на тот часъ прочъ одышолъ.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божего 1513 королю Жыкгимонту уродилася дочка с королевое Барбары в Познанью, которую названо Едвига.
Того ж року у Вильни замок надольныи згорѣлъ, которыи на он часъ деревеныи былъ.
Лѣта Божого нароженя 1514 мсца мая 16 дня за тыидень по святом Миколе по весне, уво второкъ, прышелъ князь великии Московскии под Смоленскъ и стоялъ под городомъ добываючы и бъючы з дѣлъ дванадцать недѣль. Король Жыкгимонт, услышавшы тое, пошолъ боронити Смоленъска, з Вилни выехал месеца июля двадцать второго дня в суботу, за неделю перед Спасовыми запусты. И Смольняне, не дождавшы обороны, за пракътыками и пострахами Михаила Глинского подали замокъ Смоленскъ князю великому Московскому мсца августа первого дня, а в тот часъ на Смоленску былъ воеводою от короля Сологубовичъ. А былъ под панованьемъ Литовскимъ Смоленскъ от того часу, якъ его Витовтъ взялъ, до поданья Московскому (прапушчана „князю“) — девеносто лѣт, в кроиницэ полскои — сто. На тотъ часъ король уже былъ у Мѣньску, кгды Смоленскъ подано, и мало на том маючы, Московскии послалъ люди, воиско великое к Оръшы и ко Друцку, росказавшы имъ глубоко воевати землю Литовскую. А король Жыкгимонт пошолъ з Мѣнска къ Борысову и з Борысова послалъ противъ воиска Московского гетмана своего князя Костенътина Ивановича Острозского з воиском. И сторожовые полъки Литовского воиска з сторожовыми полъки Московскими споткалися на Бобрэ рецэ. И тамъ всю Московъскую сторожу побили и много жывых поимали и на Дрови также Москву били и жывыхъ поимали. И нашолъ князь Костенътинъ воиско Московское за Оршою городомъ, за Днепром, на рецэ Кропивницы и переброившыся со всим воискомъ и з дѣлы черезъ Днепръ. И вдарылися воиска межы себе у пятницу месеца сенътябра осмого дня на самыи празникъ Рожества Пречыстое Богоматеры. И былъ бои велми великии, бо не ровно было: Москвы у пять кроть большеи нижли Литвы. И помогъ Богъ королю Жыкгимонту и воиску Литовскому, иж Москву на голову побили и воеводъ што настаршыхъ усихъ поимали, на имя: князя Михаила Ивановича Булъгокова, а брата его рожоного князя Дъмитрея, а Ивана Андрѣевича Челядина, князя Ивана Дъмитреевича Пронского, Дмитрея Васильевича Китаева, Данила Андрѣевича Плещэева, Ивана а Володимера Семеновых детеи Колычова, князя Борыса и сына его князя Петра Ромадановскихъ, князя Ивана Семеновича Селеховского, князя Борыса, и князя Ивана сына Стародубского, князя Петра Путятича, а братанича его князя Семена Ивановича, а Онъдрея Семеновича сына Колычовова, Борыса Ивановича Плещэева, Ивана Васильевича Кулешова, Ѳилипа Ивановича Киселева, Юря Дъмитрэевича Лысъцова, Анъдрея Филиповича Нащокина, Ивана Андреевича Еропъкина, Матѳея Ивановича Унукова, Тимофѣя Дъмитрэевича Чубарова, князя Юря Ивановича Диву, Ивана Дмитреевича Копъника, Артема Лупандина, Неклюда Паръѳеньевича Баръдина, Андрея Полуятовича Обънеева, Кобъца Митина сына Ясельничого, Будая Кучукова, Ѳедора Ивановича Новосельцова, Семана Ѳедоровича Вузского, Грыгоръя Борысовича Безумного, Микиту Озаръева, а детеи бояръскихъ и иных много жывыхъ поимали и до короля Жыкгимонта жывых прыведено всихъ у личбе трыста осмдесятъ. Детеи бояръскихъ тых всихъ по замкохъ Литовских послано у везэне, а простыхъ людеи, которыхъ жывыхъ поимали, нѣльзе и выписати множества для.
А княз великии Московскии в тот часъ былъ у Смоленску и услышавшы то, иж людеи его на голову побито и многие воеводы и дѣти боярские жывы поиманы, побоялъся самъ и побѣгь зъ Смоленьска къ Москве. А замокъ осадилъ Москвою, а Смолнянъ всихъ вывелъ къ Москве и там имъ имѣнья подавалъ на Москвѣ, а Москвичом подавал имѣнья у Смоленъску.
Потомъ у чотырох недѣляхъ княз Костентинъ Ивановичъ Острозскии з воискомъ Литовьскимъ ходил под Смоленско, замъку не взял, мѣсту и волостямъ Смоленскимъ много лиха вчынившы и опять верънулися до своее земъли у Литву.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божего 1515 зъездъ цэсара Хрестиянского с корольми, то ест: Польским, Вгорскимъ и Чэскимъ у Вѣдню. Того жъ року и смерть королевое Барбары.
Лѣта Божого нароженя 1517 король Жыкгимонт послалъ воиско Литовское и жолънеровъ Ляховъ много, а гетманом надъ воискомъ князь. Костентинъ Ивановичъ Острозскии, а надъ Жолънѣръми былъ пан Свирщовскии. И ходили под Опочъку и много лиха Московскои земли вчынили, а города не взявъшы и вернулися у свою землю.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божого 1518 за намовою цэсара Максымилияна прынесена в малъженство королю Жыкгимонту Бона с краевъ Влоских зъ Апульлии з мѣста Бару дочка Яна Сѳорцыэго, княжати Мэдыолянского, и корунована на замъку Краковском в костеле великом остатку дъне квѣтневых черезъ аръцыбискупа Гнѣзненского Яна з Ласка.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божего 1519 месца августа Татарове, вторъгнувшы до земли Бэлъзъское, великие шкоды чынили. Зачым собравшыся Поляцы, до которых и князь Костентин Острозскии приехал, маючы не много пры собѣ Литвы и Руси, билися с Татары у Сокаля, преможени и побити суть вашы (так у рукапісе) от великости Татаров.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божьего 1520 меца августа 1 дня уродилъся королю Жыкгимонту сынъ с Королевое Боны, которому имя дано Жыкгимонт вторыи, а прыложывшы до того имя цэсарское Август, названо его Жыкгимонтъ Август. На тот часъ, кгды ся родилъ Август в Кракове, король Жыкгимонт был в Торуню.
Лѣт Бож нарож 1521 мистръ Прускии за прозбою своею одержал с королемъ перемире до чотырох лѣтъ.
Лѣт Бож нарож 1523 посол Московскии прыходил до короля Жыкгимонта до Кракова в пяти сот конеи и постановилъ с королем перемире на пять лѣт.
Лѣт Бож нарож 1524 былъ великии утискъ в Руских краинах около Львова от Турков и Татар, не подднокроть уторгненье чынечы, иж Премысльскую землю всю попалили, Саноцкую, Львовскую, Бэлзскую, Подольскую огнемъ и мечом попустошыли, окрутные морды и великие шкоды чынечы, межы которыми в мужских уберахъ и невѣст Татарскихъ нѣколько убили.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божего 1525 мсца марца 10 дня Воитѣхъ Прускии мистръ, будучы от короля Жыкгимонта перво валькою утисненыи, того дня звышменованого голъдъ в Кракове посеред рынку королю. Жыкгимонту чынилъ. И от того часу вже княжа Пруское голъдовником короля Польского и великого князя Литовского сталъся и мистромъ Пруским писатися не почалъ, капицу мнишъскую и плащъ с крижыком зъ себе скинул, и в малъженство за себе понял сестру короля Дунского, а перед тым мистрове Пруские жон не мевали.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божого 1526 маючы король Жыкгимонт вѣдомость, ижъ Кгданщане противко ему бунты въщынають и росказаня его не суть послушни а на здоровъе его потаемне стоять. Для чого месца апрѣля по великодни того року звышменованого король со всимъ двором своимъ и с паны радами, до Кгданска прыехавшы, значные подобенства того умыслу ихъ видялъ, поводом слушным будучы узнани, карность на собѣ втерпели, иж ихъ стяли первѣи шести, а потом семи, старшыхъ постинано, а инъшых по замкохъ у везене розослано, другие за море повтекали.
Того ж року звышписаного зараз по смерти Януша княжати Мазавецъкого король Жыкгимонтъ въ князство Мазовецкое и в мѣсто Варшову столицу того князства увезалъся леннымъ правомъ. И от того часу князство Мазовецкое ест прылучоно до коруны Польское.
Лѣта Бож нарож 1527 Татарове Перекопские воевали князство Литовское. И король послалъ противъ ихъ воиско Литовское, а над воискомъ гетманом князя Костентина Острозского. Тогды погонившы князь Костентинъ Ивановичъ Острозскии з воискомъ Литовскимъ Татар побил на Ольшаницы зиме.
Того ж року цара Завольского пущоно з Литвы по велицэ дни, которыи седѣлъ в Литвѣ.
Лѣт Бож нарож 1528 король Жыкгимонт с королевою Боною прыехал до Литвы с Польщы напервеи.
Того ж року всю землю Литовскую паписывали.
Лѣта по нароженю Исуса Хрыста сына Божъего 1529 королевича молодого Жыкгимонта Августа на великое княжене Литовское Литва обрали на день светого Луки эвангелиста, а ему в тотъ часъ было деветь лѣтъ.
Того ж року права писаные даны всеи земли великого князства Литовского на светыи Михалъ от короля Жыкгимонта Старого.
Лѣт Бож нарож 1530 мѣсто и замокъ Виленскии горѣлъ, иж ся великая а значная шкода мѣсту Виленскому от огню на тот час стала.
Лѣт Бож нарож 1530 Жыкгимонт вторыи Август, сын Жыкгимонта короля, вже на онъ час будучы великии князь Литовскии, за жывота отца своего на королевство Польское был помазан и корунован мсца ѳевраля двадцать первого дня, а ему в тотъ часъ было лѣтъ десеть.
Того ж року Татарове прыходили у Литву, которые суть побиты от жолънеров пѣнежныхъ людеи, над которыми былъ гетманомъ князь Иванъ Дубровицкии. А побито их на врочыщах: на Голъвѣ и на Полозорьи.
Лѣта Бож нарож 1531 Поляцы Волохов поразили у Обэртына, гдѣ значное звитяжство надъ Волохи и корысть одержали. То ся дѣяло року звышписаного мсца августа дня двадцать второго, гдѣ пишуть, иж пятьдесят дѣлъ с тое битвы Поляцы взяли, опроч малыхъ, а вязнеи большъ тисечы.
Лѣт Бож нарож 1533 княз Костентинъ умер по взятьи в небо панны Марыи.
Лѣт Бож нарож 1534, инъдикта семого сходечы, князь великии Московскии вмер, а король Жыкгимонт послалъ воиско свое Литовское, и гетманъ великии пан Виленскии панъ Юрыи Миколаевичъ Радивилъ лежалъ з воиском великимъ у Могилеве, а воеводу Киевского посылалъ къ Стародубу; под Стародубомъ Овчыну погромили, а подъ Радогощомъ (прапушчаны ліст).
Тивунство Виленское дано пану Воитѣху Юндилу.
Маршальство дворное дано пану Ивану Горностаю.
Того ж лѣта прышла саранча на Лядскую землю и на Литовскую около Берестия и около Мѣнска, и Свержна, и Коидонова, Ивенца и около Вилни видели летаючых, и поели жыто и ярыну и траву, сее же все сталося для грехов нашыхъ.
Лѣта Божего нароженя 1542 месеца октябра 10 дня инъдикта первого з овторка на середу четвертое годины в ночъ бысть знаменье на небеси: явилися столъпы свѣтълые, якъ огонь, многие ходили, много збиралися ув один столъпъ великии и розышлися, — одны пошли на полъночъ и там погибли, а другие пошли на полудень и тые отшедъшы погибли.
Того ж году пан Станислав Ольбрахтович Кгаштолътъ, воевода Троцкии, умер с понедѣлъка на овторокъ, пятое годины в ноч, за тыидень перед Божимъ нарожэнемъ.
Лѣта Божего нароженя 1543 месеца апреля 11 дня, индикъта первого, пан Матеи Воитехович Яновича, староста Жомоитскии, умеръ на третеи недѣли по велицэ дни.
Лѣта 1543 мсца мая 15 дня у суботу, шостое недѣли по великодъни, индикта первого, Эльжбѣта королевна, дочка короля Рымского Ѳердынанда, цэсара Карла пятого братанъка, прынесена до Польски до Кракова в малжэнскии станъ Жыкгимонту Августу, королю Польскому молодому, почстиве и охэндожне з радостью всихъ обыватэлев коруны Польское и великого князства Литовского в недѣлю была корунована, а в понедѣлок дана королеви в малженство.
Лѣта Божего нарож 1544 месеца генвара 24 дня, индикта второго, у четвергъ передъ полуднемъ могло быть за годину, было знамение, прышло: темность великая, праве яко бы ся мѣло змеркати, и солънъцэ было видети якобы серпъ, або мѣсецъ молодыи рогами стояль на заход слонца, а потом было, видети рогами на всходъ; и видели двѣ звездѣ в тотъ же часъ на заходъ от солнца: одна бѣла, а другая черлена. А всего того могло быти полъьтори годины, а потомъ темность одышла проч. А тая темность была прышла от заходу солнца.
Того ж лѣта 44 прыехал король старыи Жыкгимонт до Берестья на десятои недели по великодъни, у середу, с Польски, а сынъ его король молодыи з Вилни перед святымъ Ильею у середу ж. И был сэимъ великии у Берэстьи, и с того соиму спустилъ король старыи сыну своему Жыкгимонту Августу, королю молодому, великое князство Литовское, по Покрове Пречыстое Богородицы у тыидень, индикта трэтего. И врады роздавшы, поехал король старыи до Ляховъ, а молодыи король Жыкгимонт Август зъ своею королевою поехалъ до Вилни.
Пану Грыгорю Грыгоревичу Остиковича панство Виленское,
Князю Янушу Дубровицкому воеводство Троцкое,
Пану Ерониму Ходкевичу панство Троцъкое,
Пану Миколаю Яновичу Радивилу маршальство земъское,
Пану Александру Ходкевичу воеводство Новгородское,
Князю Семену Пронскому воеводство Киевъское,
Пану Станиславу Петровичу Кишчычу воеводство Витэбское,
Пану Миколаю Юревичу Радивилу подчашое,
Пану Яну Яновичу Радивилу краичое,
Пану Грыгорю Ходкевича подкоморе.
Лѣта Божего, нарож 1545 месеца июня, у Петров пост, за две неделі перед святым Петром, у понедѣлок, у Вилни умерла королевая молодая, королевая Эльжбѣта и погребъ ее был у святого Станислава, у каплицы велебного Казимера, месеца августа 24 дня, у понедѣлокъ, а на завтрэе, уво второкъ, обыходъ былъ з марами, а маръ было трыдцать.
Того ж году 45 месеца августа 31 дня, инъдикта третего, король молодыи Жыкгимонт Август далъ староство Жомоитское пану Троцкому, пану Ерониму Алексанъдровичу Ходкевича.
Потомъ король Август, кгды поховал тѣло королевое, малжонки своее, будучы панъ молодыи, не могучы здеръжати прырожоное хтивости своеи ку бѣлымъ головамъ, почалъ миловати панию Барбару Радивиловну, которая остала вдовою по пане Станиславе Ольбрахтовичу Кгаштолъте, воеводе Троцкомъ, и мешкала на тотъ часъ пры матцэ своеи, пани Миколаевое Радивиловои, пани Виленскои и броте (так у рукапісе) своемъ пану Миколаю Радивилу подчашом. И король почал до нее ходити ночъю, куды собе хожэнье был учынилъ с полацу ажъ до дому ее. И там в нее бывалъ часто, и было то слышать по всеи земли Польскои и Литовскои. И братья ее просили короля, абы того перестал и до сестры ихъ не ходилъ и тое неславы дому ихъ не чынялъ. Король имъ обецалъ черезъ то до нее не ходити и не ходилъ не малыи часъ. Потом кревкости прырожоное далеи терпети не могъ и пошол зася до нее ночъю и одно само треть. А панове Радивилове того пилне стерегли, и кгды король до сестры ихъ ушолъ, они того ж часу тамъ до короля прышли и мовили ему: „Милостивыи королю, не мѣлъ еси черезъ то до сестры нашое ходити, а тепер для чого еси прышол?“ Король им поведилъ: „А што вѣдаете? можэть тепершнее прыистье мое ку сестре вашеи вчинити вамъ большую славу, честь и пожытокъ?“ Они рекли: „Боже даи то!“ и того ж часу плебана прывели, которого на то готового мели, и отдали короля зъ сестрою своею потаемне: нихто с панов радъ духовных и светских а ни тэж з двору королевского не были о томъ вѣдоми, толко Радивилове, а Кгезъгаило, а плебан, што шлюбъ давалъ. А ведъже король и шлюб з нею взявшы, того не малыи часъ таилъ, и предъся она мешъкала пры матъцэ и у брата своего.
Потомъ король молодыи, лѣта Божего нароженя 1547, у Ѳилипов постъ, ехалъ до Польщы до отца своего, навежаючы его, и тамъ тое ожэньне свое повѣдилъ князю Матѣевскому, бискупу Краковскому, а папу Яну Тарновскому — пану Краковскому. Они ему того дозволили, и онъ зася с Польщы прыехалъ до Вилни, лѣта Бож нарож 1548 у великии постъ, и панове рада до великого князства вси до Вилни къ королю зъехалися. И кгды то услышали и довѣдали пэвности панове рада великого князства, ижъ король с тою панею потаемне шлюбъ брал, и сэрдэчне того жаловали и почали упоминати и просити короля слезно, абы того не чынилъ и неровни собѣ, подданое своее, за малъжонку не бралъ. Потом всимъ людемъ и всеи земли тое ожэненье королевское было вельми не мило, а многие тому вѣры допустити не хотѣли, и многие пашквилюсы писали о томъ, у замку къ стенамъ и к ратушы и къ панскимъ домомъ къ воротам прыбивали, которые многие и до короля бывали прыношоны. А потомъ и до короля старого отца и матъки его, королевае старое, до Кракова то дошло. Они велми срокго до сына своего писали, абы того не чынилъ и за малжонку ее собе не брал. Король Августъ о то ничого не дъбалъ а короля старого отца своего такъ и пановъ рад корунныхъ и великого князства упоминанья и прошенья слухати не хотѣлъ.
Лѣта Божего нароженя 1547, король Жыкгимонт Старыи, будучы в Петръкове на соиме валномъ, постановившы варовне вси потрэбы рѣчы посполитое. Будучы в старости лѣт своих розънемогся, в которои хоробе, вжо на полы, умерлыи прывезенъ до Кракова и там жэ вмеръ въ самыи великъ день третеенадцать годины на зуполномъ зэкгары, зъ жалостью не толко всих подданыхъ своихъ, але и панствъ околичныхъ хрестиянских, кгды ж былъ пан велми добрыи, справедливыи и милосердныи ку подданымъ своимъ. Мѣлъ вѣку своего лѣт осмъдесят одинъ годъ, мѣсецы два, днии семъ. Пановавшы, на коруне Польскои и великомъ князстве Литовском, Руском, Пруском, Жомоитском, Мазовецкомъ и иныхъ, лѣтъ сорок и полътора. О которои смерти королевскои прынесена вѣдомость королю молодому Жыкгимонту Августу с Кракова до Вилна у тыидень по велицэ дни в недѣлю рано. И на тои жэ недѣли, у пятницу, король Жыкгимонт Август у Вилни обыход чынил з марами и свечами по всимъ костеломъ. А на трэтеи недели по велицэ дни, уво второкъ, месеца Апрѣля семнадцатого дня, девятоенадцать годины зуполного зэкгара, року звышъ менованого, послалъ король пановъ до радъ двора, пана Радивила подчашого великого князства Литовского по панию Кгашътолътовую, с которою первеи потаемне шлюб бралъ. И панове, водлугъ росказанья королевъского, взявшы оную пани Кгаштолътовую пошлюбеную малжонку королевскую, сестру пана подчашого Радивила, провадили ее до замъку Виленского ажъ до палацу королевского. И король ее поткал у сѣнехъ, у двереи, и тут з нею прывитавшыся, оповедал усимъ паномъ, ижъ ся вже з нею давно отдалъ и шлюб бралъ. И провадили ее панове и дворяне королевские до плацу, гдѣ и первые королевые мешкали, а король пошолъ до своего упокою. Которому то ожэненьню королевскому панове и вся шляхта рыцэръство, опрочъ дому Радивилового, не были ради и вельми смутилися, але того вже иначеи одменить не могли.