Прамова на Берасцейскім царкоўным саборы (1596)
| Прамова на Берасцейскім царкоўным саборы Прамова Аўтар: Леў Сапега 1596 |
Прапануем да спампаваньня!
РЕЧЬ пословъ его королевской милости.
«Яко Панъ Богъ Всемогушчий есть початкомъ и зродломъ вшелякое згоды и милости, такъ богобойные розумные люди кохаютсе въ згоде и едности, которая есть всего доброго маткою. И король его милость [радъ] былъ той намове, которая до его королевской милости передъ трема роки одъ отца митрополита и владыковъ всихъ згодне, и одъ васъ двухъ, одъ в. м., отче владыко Лвовский, и одъ в. м., отче владыко Премысльский, яко подписы рукъ вашихъ властъныхъ показуютъ, прынесена была: ижъ подданые короля его милости Греческое веры зодночитсе хочуть съ католиками, и до головы и пастыра церкви всей (вернутисе и) приступить, отшчепенства и отступъства новымъ Грекомъ и патрыярхомъ Царогородскимъ далей помагать не хотечи. До чого король его милость жадныхъ имъ намовъ не чинилъ, а далеко меншъ, никого жаднымъ и наменшимъ обычаемъ не примушалъ. Лечъ тому велми радъ былъ, (5-6) ижъ такимъ зодноченьемъ веры многимъ се людемъ до збавенья помочь, и хвала се Божая розширить, и згода а едность, которою королевства стоять, въ панствахъ его королевское милости умоцнитсе мела.
«Ведал тежъ о томъ король его милость, ижъ о такую едъность передъ колкунадцать лѣть старалсе его милость панъ воевода Киевский, который тутъ з нами седить, у Грегора Тринадцатого, папы Рымского, черезъ велебного отца Посевина, абы се шчастливе выконать могла. Помънелъ тежъ на то, ижъ продкове короля его милости, короли Полские, такую едъность вже были по соборе Өлерентейскомъ въ тыхъ панъствахъ учинили; которую охотне, яко речь светую и збавенную, оживить и одновить маеть собе за великую пану Богу и речи посполитой послугу. И кгды далей речи пошли, а послове отцовъ владыковъ зъ Рыму се вернули, - просилъ пильне его милость пан воевода Киевский, и на сейме прошломъ, короля его милости о тотъ соборъ теперешьний, обецуючы до тое згоды помочы. Што король его милость кгволи его милости позволилъ. И кгды знову помъкненя часу далшого просилъ, и самъ местъце тое и часъ меновалъ, и то все король его милость, водлугъ жеданя его милости, позволить рачилъ.
«А коли часъ тотъ надходил, послалъ его милость панъ воевода, передъ колкомъ недель, з ынъшою шляхтою Волынскою до короля его милости пана Матея Малинского и пана Лаврына Дривинского, дякуючи королю его милости за зложенье собору, а просечы o тые чотыри речы: Першая: абы нихто збройно на тотъ соборъ и зъ людми жолнерскими не ехалъ, а покой и беспеченъство на немъ для волности намовъ цело было. Другая: абы каждому тамъ волно было прыехать, хоч розныхъ веръ людемъ. Третяя: абы там на соборе быть моглъ Никиѳоръ Гречинъ, который з Розваномъ во Волошехъ пойманый, зъ везенья Хотинъского замъку утеклъ. Четвертая: еслибы се не згодили на соборе, абы се съ тою розницою на соймъ вальный Корунный удать могли. На што и на писме, которое подъ печатью оказуемъ дана имъ есть такая отправа отъ корроль его милость. На першую прозбу не толко король его милость зезволяетъ, але ее росказуеть, и для того послы тамъ свое высылаетъ, абы се все спокой не, порядне, зъ беспеченъствомъ всихъ соборъ отправиль. Второе речи не позволилъ король его милость, кгды жъ соборъ зложонъ есть на згоду самыхъ толко Грековъ съ католиками, за чимъ иньшихъ веръ люди до собору не на лежатъ. Третее также прозбы король его милость отмовилъ, ознаймуючы, што то за Никифоръ, яко до Волохъ Розвана привелъ, и съ Турки се порозумевалъ, на шкоду всего королевства и речи посполитое, съ которымъ заседать и сполки якие меть жадному (доброму зъ верныхъ подъданныхъ его королевское милости) не годилосе. Четвертое также король его милость не допустилъ, даючы знать, ижъ инъшая (и розная) речь есть соборъ, а иньшая соймъ, на которомъ духовные речи местьца ани жадъныхъ судовъ не мають.
«Тому всему видимъ вельми нерядное спротивенье. Бо тые, што просили о соборъ, первеи нижъ се зачалъ, собору отступили, и не ведать, якимъ духомъ и умысломъ приехали есте тутъ, в. мсть, въ такихъ почтахъ пешихъ и ездьныхъ, чогосте се сами зарекли? И подписъ туть есть васъ некоторыхъ шляхты Волынское, на которую туть смотрымъ, черезъ пана Малинъского прынесеный, указуемъ. Когожь тымъ войскомъ страшить хочете? Якожь слову своему и пристойности досыть чините? На намову братерскую, не на войну тутъ есмо ся зъехали; на соборъ, не на непрыятельские границы; на згоды, не на звады! Если бискупы и владыки и иные духовные отстрашить хочете одъ волного вотованья и судовъ ихъ духовныхъ, того вам не допустимъ, а мы первей за велебные отцы наши горла наши положить готови есмо! Мы, на слово и прозбу вашу спустившисе, съ покорою есмо, яко до церкви Божое, приехали, ведаючы, ижъ на соборы, где Духа Светый справуетъ, а велебъные и светые епископи слуги Божие заседаютъ и рядятъ, такого униженья до найденя правды и покою церкви Божие потреба. Лепей вжды было о то не просить, о чомъ есте не мыслили, а короля его милости и насъ не заводить, кгдыжъ есте, о покой просечы, яко на войну приехали.
«И дуфаючы своей громаде и готовости ани розмовляючы, ани дыспутуючы, ани наконецъ пытаючи, схажку есте собе и заразъ расколъ и одделенье учинили, и сеймикъ недозволеный противъ праву зобрали, маршалка на нем обираючы, а на звирхность короля его милости не паметаючы, который тутъ насъ на то послать рачилъ, абы есмо порадку и покою перестерегали, урядъ маршалъковский одправовали. Прыпустили есте до себе не толко розныхъ вѣръ люди, але и люди выволаные и подо[й]зреные. А што еще горей — тое громады своее учинили есте головою Никифора Гречина, такъ подозреного у короля его милости, который недавно зъ везенья утеклъ, и o зраду Коруны всее, и порозуменьесе съ Турки и з-ыньшими непрыятелы Корунными обвиненый есть; который спросне противъ королю его милости межи вами блюзнилъ, чого бы ему жаденъ зъ в. мсти терпеть не мелъ.
«Претожъ тая схажка ваша не толко соборомъ се звать не можетъ, але ани сеймикомъ шляхетскимъ, на которомъ се съ позволеньемъ короля его милости збирають; и зватсе иначей не можетъ, одно спротивеньемъ урядомъ, отъ Бога постановенымъ, и самымъ непослушенствомъ. Который грехъ до балвохвалства писмо светое прыровнываетъ. Митрополитъ соборъ зложилъ, не Никифоръ, ани Балабанъ, ани Копыстинский! (Не въ господахъ,) не въ дому (шыньковномъ, або) геретыцствомъ помазанымъ, але въ церкви або въ костеле соборомъ местьца суть! Възгордили есте преложеными своими духовными, вамъ отъ Бога даными, и черезъ послы свое послушенство имъ выповедаете, и оныхъ зъ столицы и достоенствъ ихъ складати важитесе. Откуль такую власть церковную и королевскую прывлашчать собе можете? Люди есте зацности светъское, яко и мы! Жадное духовное моцы и владности, безъ упору великого и зухвалства, привлашчать собе не можете. Соборъ есть власный духовныхъ судовъ трыбуналъ, на которомъ свецкое и королевское наконецъ достоенство (до становеня) владзы жадное не маеть. И яко есмо слышели, ижъ вашъ Греческий светый Аѳанасей цесара Констанцыуша, который се въ суды соборовые епископие вдавалъ, анътихристомъ назвалъ, громечи его, абы свое места, замъки и королевства рядилъ, а въ справахъ, свещенникомъ отъ Бога поручоныхъ, жадного собе суду не причиталъ. А если то мовилъ всего света монарше, што бы мовилъ которому зъ в. мсти?
«Самъ король его милость владыка подаеть, яко навысший ихъ подавца и обороньца. Хто бы ихъ безъ его ведо мости и порядного ураду турбовать хотелъ, моцъ бы собе болшую, нижи королевъскую, причиталъ. Еремия патриярха, коли тутъ былъ, а владыкъ отменять хотелъ, дозволенья короля его милости о то просилъ. А в. мсть, поддаными его королевское милости будучи, такъ се упорне на зверхность короля его милости торгать и владыки складать, и жадное барвы моцы духовное не маючи, хочете? Паметайте, на што се заводите и другихъ пры собе!
«Великие на старшихъ своихъ, митрополита и владыки, грехи кладете! Згоды, прави, хотять и едности християнское ишчуть, зъ Латинъниками се порозумеваютъ, патрыярху Царогородьского опушчають, и для того достоенъства и местьца свое тратять. Если то грехъ незгодные еднать, милость християнскую споивать, покой костела и церкви Хрыстовы умоцнять, и душамъ до спасенья помагать, - тогды отплата и цнота великая будеть ростырки межы братьею сееть, рызу Христову роздирать, едность учневъ Его торгать, и всего злого за незгодою причиною быть! Тое вы собе подобно хвалите. А што на свете Богу милшого, и людемъ и речи посполитой пожитечнейшого быть можетъ, яко едность, згода и милость спольная?! А оная звлаща, которую намъ Христосъ тестаментомъ Своимъ залецилъ и росказалъ, и погрозилъ, если ее меть не будемъ, абысмо ся учнями Его не звали. Не можетъ быть званый ани хрестияниномъ, ани учнемъ Хрыстовымъ, хто отъ згоды и едности тела церкви Хрыстовы утекаетъ, або се о нее, где можетъ, не стараетъ.
«А мы, католики, чымъ есмо вамъ такъ брыдъки, ижъ о зъедноченье за нами такъ се велми на своихъ старшихъ гневаете? Кгды бы се зъ геретыки зъедночили, и до ихъ проклятыхъ блудовъ пристали, подобно бы есте имъ дяковали. Пытатсе вжды первеи было: чому то чинятъ, а отъ патрыярхи Царогородского отступують? Поведили бы вамъ съ писма светого и зъ отъцовъ светыхъ, учителей Восточныхъ и Заходныхъ, и съ каноновъ и правилъ светыхъ соборовъ, и съ писмъ вашихъ Рускихь, ижъ збавенъ быть нихто не можеть, хто въ едности церковной не зостаеть; ижъ Петра светого и потомки его учинилъ Панъ Богъ пастыромъ всихъ овецъ Своихъ, которого хто не слухаетъ, овцою Христовою не есть; ижъ отъ початьку церкви светое и апостоловъ Рымъский епископъ, яко Петра светого потомокъ, мелъ и маеть звархность надъ всего света церквями; (ижъ сами въ литоргияхъ або обедняхъ своихъ пры служъбе Божой завъжды о соединение веры просите; а теперъ коли то вамъ Господь Богъ, за молитвами вашими, даеть, погаржаете.) И дали бы вамъ такие съ писма доводы, на которые бы есте поведеть ничего не умели; и теперъ готови суть то вамъ показать, если се въ тую розмову зъ нашими духовными и въ дыспутацыю вдать хочете. О то они готови, и тутъ некоторые на то зъ нами пришли.
« А ижъ Царогородскихъ патрыярховъ владыки отступують,—слушне то чинятъ. Бо они отъ Бога и правды и едности церкви Божое отступили, а до нее се прывесть не хочуть, або для Турецкое неволи не могутъ. Для нихъ гинуть а згоды и едности хрестиянское не хотеть была бы великая незбожность и глупъство. Тая патрыярхия Царьгородская, и иные, яко есть зопсована. понижена и отъ Пана Бога проклята — откуль инуль доведатсе можете. То певъне ведаете, ижъ жаденъ на ней безъ светокупства не седить: каждый местьце оное у Турка купить мусить: кого Турокъ посветить на нее кажетъ, тотъ оное местьце маетъ, а не кажетъ, ажъ добре заплатить. И такимъ обычаемъ жаденъ тамъ правымъ и правъдивымъ патрыярхою не есть, бо, водле правъ божихъ и церковныхъ, светокупъца и сымониякусъ тратить и пенези и достоенство церковное, которое купилъ. Такое проклятство маеть тая патрыярхия, ижъ зъ нее одинъ другого пенезми перекуп[у]ючы спихаеть, и часомъ жывыхъ патрыярховъ будеть тры, або чотыры, и оная облюбеница маетъ трехъ мужовъ, чужоложница съ чужоложники мешкаючи. Духовные тое патрыярхии чернъцы, игуменове уставичне се туръчать и бесурмянятъ, и по краинахъ чужихъ се волочать, хрестияны выдають и зражають, тутъ до Рускихъ краевъ заходять, печати собе отъ патрыярховъ фальшуючы, где ешче и золотары, што имъ въ томъ служили, живы. Найдеть и иныхъ много проклятствъ, за выклинанемъ папежскимъ и моцъю церковныхъ ключей, Петрови светому даныхъ, на нихъ пало, за грехъ ихъ отшчепенства и упору, отъ которого не утекать, а ихъ наследовать—великая бы была о збавенью недбалость.
«Старшие ваши и сами о собе и о васъ радять, не до злого вамъ дорогу указують, але до збавеня вечного, которое безъ згоды и едности церковное быть не можетъ. О чомъ ширеи духовные ваши васъ научить хочутъ. Мы се на то передъ Богомъ на васъ жалуемъ, ижъ собе на старшихъ вашихъ моцъ и суженье привлащати, а неосужоные безъ суда и права проклинать хочете. Обоя речъ такъ неслушная и несправедливая, ижъ самымъ толко тиранствомъ и бунътомъ называтсе маетъ.
«А звлаща кгды васъ видимъ, же есте праве вси, отъ великихъ почавши, инъшихъ (и розныхъ) релий люди, а Греческого набоженства не толко не заживаете, але ихъ бурите, церкви пустые зоставуючы, до новохръщенъства, (арыянства) и иншихъ блудовъ удаватсе не боите. За што если се вы карать не допустите, а конъфедерацыею се бороните, абы никогожъ о вѣру не карано,—яко иныхъ карать хочете, и о то ихъ зъ уряду складать, которые не до ереси якое, але до подпоры правды и жерела чистого науки Христовое идуть. Азажъ то не противъ своей власной конъфедерацыи чините? Вамъ то не вадитъ, ижъ Греческое релии отступуете; а онымъ вадить маетъ, ижъ Греческую релию умоцняютъ, такою едностью ничого не одменяючи, ани въ вѣре светыхъ отцовъ Грековъ старых, ани въ церемонияхъ и службе церковной, и звычаяхъ набожныхъ церъкви Въсточное?! Якожъ ихъ о то карать хочете, а сами о свои одступства караня жадного терпеть не хочете? Они сутъ старшие ваши, они бы васъ карать о злую науку и ереси мѣли. Бо им самымъ тое злецоно есть. Они суть пастыри, а вы овъцы; они преложеные, а вы подданные. Зъ ихъ устъ науку вам Панъ Богъ брать и послушными быть, яко старшихъ, росказалъ.
«Претожъ просимъ: верънѣтеся до баченя и розуму, а тому собору не перешкажаючы, и тыхъ схажокъ непорядъныхъ занехавъши, пойдимо вси до церъкви, (где епископи и инъшие духовъные слуги Божие убрани суть,) слухаймо, яко о збавеню нашомъ старшие наши радити будутъ! Они за насъ личбу Пану Богу дадутъ, а мы се на ихъ науце не омылимъ; бо мають при собѣ обецаного одъ Христа научителя и мистра правды Духа Светого; мають отца светого, пастыра всего свѣта, и Петра светого благословенство и зверхность; маютъ светые и ученые епископы; мають старожитность Греческихъ учителей и век выводы правды! Не розумейте, абы есмо се тутъ на становене новое вѣры зъехали, абы што нового дѣетъсе тою униею мело. Жадное отмѣны от старого Греческого и Латинского костела не вносимъ. Згоды хочемъ, милости хочемъ!
«А вы, мизеръные два владыкове, и попове вси! Яко своего злого не видите? Яко се зъ геретики съвокупляете, и въ ихъ не толко раде противъ писму и воли Божой седите, але рядовъ ихъ и намовъ слухаете и послушеньство имъ небачне отдаете? Не хотечи старыхъ и правовѣръныхъ слухать, блудныхь слухаете: слушнымъ скараньемь Божимъ, кгды правъды не приймуючи, ѳалшомъ вѣру даете. Великие зъ нихь маете приятелы, которые вамъ въ самомъ Новъгородскомъ воеводъстве (и въ митрополии), яко вѣдомость есть, шесть сотъ и пятдесять церквей и службу Божую въ нихъ спустошили! Где отъ шести сотъ и далей домовъ шляхетскихъ релии Греческое ледве шеснадцать альбо штось меньшъ зостало, которые геретицкое новокръщенъское заразы ушли! Теперь се сынами вашими и послушъники зовутъ. Але коли ихъ спытаете, яко вѣратъ, где се споведаютъ и сакрамента приймуютъ, зубы вамъ волчые укажутъ, и до конъца васъ и овъцы ваши роспорошатъ. О, слепото ваша! Тымъ есте прихилнейшие, которые васъ и веру вашу и церкви ваши губятъ; а одъ тыхъ утекаете, которые вамъ всего въцѣле доховать и оборону спольное помочи дать оѳеруютъ!
«Лечь и васъ, цное рыцеръство, жалуемъ, ижъ такъ великий грехъ свой противъ Богу и помазанцу Его пополняете, непослушенъствомъ се ку Пану Богу мажете, ростырки межи братею сѣете, згоде и милости неприятельми се быть показуете, о правъде и дорогахъ збавенныхъ пытатсе не хочете, духовными своими горъдите, съборы розърываете, на короля и манъдаты его не дбаете!! Яко то маетъ быть отпущоно?! Певне Панъ Богъ на васъ помъсту вложить; а, Боже, бы не такую, въ которой и мы въ грехахъ вашихъ увикланые зостанемъ. Лечь се осветчаемъ Тобѣ, Боже нашъ, ижъ есмо крови вашое и зъгубы невинъни; иле зъ насъ было, урядъ короля его милости отправуючы, братеръским упоминанемъ и розумными выводы ведемь васъ до милости и згоды церъкви Божое, въ которой спасене свое вечъное огледаете, до доброго и целости речи посполитое, которая наболей згодою и милостью суседъскою стоитъ, помочь великую дасте, въ которой сами себе и домы свое и детки свое при Бозском благословенъствѣ заховаете. Смотрите, абы есте тыми ростыръками своими соймовъ не затрудняли, а до обороны противъ моцы Турецкое, которая надъ нами виситъ, перешкодъ не чинили, абы есте въ неволю поганъскую, з отщепенъцы Греки и з ынъшими геретыки, не упали».