…„Так вот, тетенька, платье он с мине спустил, как говядину сделал. Как говядину сделал, я плачу, я кричу… говорю: „Минаска, пусти ты мине к маменьке“, а он говорит: — „Зачем? Все равно, твоя маменька, старая ведьма, теперь путается с кем нибудь. А ты, огурчик ты мой зелененький, поспи, поночуй со мной“. Так он мине два дня продержал и все закусками кормил, а на третий день дал мине по морде: „Теперь, говорит, иди, шляйся, ты, говорит, теперь такая же шляюўая, как твоя маменька“. Такой-то, тетенька, с… с… Минаска-та этай.
Я плачу, я плачу! больно мне было, тетенька, везде…“
На вокладцы гэтай кніжкі намаляваны невялічкі тварык Дунькі.
Я сабе гэтак думаю: а што, як Дунька падрасьце, ды пачытае, як у дзіцячых гадох аўтар яе „как говядину исделал“, будзе тады, на мой погляд, аўтару ад Дунькі „больно везде“…
Ой-ой-ой! Грахі
…Даю слова чытачу, што калі на тым сьвеце будзе ўваскрасаць Пустыньнікаў, — аўтар гэтага апавяданьня, я спакойна застануся ляжаць на сваім месцы і адмоўлюся прыняць удзел у васкрашэньні мертвых.
