левской милости, двѣ тутъ рѣчи отцу протосинкгелу зад . . ., то есть листовъ писанье и поселства отъ Синамъ-баши отправованье: первую . . . бороню, же отецъ протосинкгелъ тыхъ листовъ не писалъ, ани ихъ не слалъ, гды ся ни единой литери писма его въ тыхъ листѣхъ не знайдуетъ; до того, и тотъ есть вѣдомый, который ихъ писалъ, иншый чернецъ, который зъ мѣщаниномъ пана гетмановымъ до Москвы поѣхалъ; на конецъ, тотъ Яней, у-въ которого тые листы найдены, сознаваетъ, же не отъ Никифора, але отъ Пафнутего взялъ ихъ. Другая, же поселство отъ Синамъ-баши, альбо рачей, отъ Ереміяша господара до Синамъ-баши, отправовалъ: и въ томъ ся онъ невиннымъ наидуетъ, кгдыжъ за вэликою . . . . . прозбою Ереміяша и пановъ его Волоскихъ тое чинилъ; на што не може быть певнѣйшого свѣдѣцтва, яко листы Волоскіе, до которыхъ ся Волохове знають, и которые тутъ посланы отъ господаря и суть предъ вашею королевскою милостью“.
Што непріязнь противко народови Рускому и, заистѣ, о религѣю Грецкую и зложенье отступныхъ владыкъ то справуетъ, . . . . . же король его милость декрету не учинивши, отца протосинкгела при собѣ задержать росказалъ, давши причину, „поки повѣдалъ, до земли Волоской . . . . пошлемъ, достаточнѣ ся вывѣдать той справы“.
Про тожъ[1] и вы, правоверные христіяне, слышачи о томъ, съ терпливостью идите на предлежащій вамъ подвигъ, взираючи на началника вѣры и совершителя Іисуса, который вмѣсто потѣхи принялъ крыжъ, о встыдѣ не дбалъ: поневажъ на то пришолъ и на то ся родилъ, абы насъ собою научилъ, ижъ быхмо ходили степенями его: „ведени будете, мовитъ, предъ владыки и цари, для имени моего, на свидѣтельство имъ и языкомъ“. И такъ же Христосъ справу свою совершалъ, штрофовалъ архіепископскую злость передъ всими явнѣ, абы людій посполитыхъ отъ соблазна избавилъ; а потомъ арцибискупи . . . . направили на Христа, абы его гдѣ-кольвекъ поймано; сходйлъ . . . . . передъ часомъ смерти, и пріѣхалъ явнѣ до мѣста Іерусалимского въ недѣлю . . . вшедши въ церковъ, повыгонялъ нерадъ поповскій и бичомъ выбилъ, мовячи: „домъ мой, домъ молитвы, а вы учинили есте его печеру разбойникомъ“: протожъ жидовскіе княжата искали межи . . . . . , зрадилъ, и дали Іюдѣ заплату; а поймавши невиннога Христа привели до себе, а потомъ до Пилата, старосты своего, который былъ имъ даный отъ Римского цесаря; и повели его потомъ до Ирода, абы ему ся насмѣялъ; а потомъ судили его, задаючи ему причину, ижъ самъ ся послалъ, а не есть ни отъ кого посланный, и противится Римскому цесарови; и мовили архіереи къ Пилату: „естли его не забьешъ, не будешъ пріятелемъ цесаровымъ“; а до людей посполитыхъ мовили: „естли его не дадимъ убить, прійдутъ Римляне и возмутъ мѣсто наше“. И такъ Христа судили, а не единоѣ вины смертноѣ не знашли, и выдали съ посмѣвискомъ на смерть ганебную, и хотячи всихъ до послушенства своего моцою подбити, мордовали и забивали, и самого верховного Петра апостола передъ великоднемъ до везенья всадили, хотячи его по великодни на смерть выдать. А потомъ и сами съ паньствомъ згинули и до нынѣшнего дня.
И такъ, справа и отца протосинкгела власнѣ такъ кончится нынѣ. „Акты, отн. къ истор. Зап. Россіи“, т. ІV, бб. 159–165.
- ↑ У пачатку гэтай стацьці на белязе адзначана: „перестрога христіаномъ“.
