посмяетца. Казавъ и узнова кажу: нечего намъ пнутца до пановъ и зваць сябе Поляками; отъ гэтаго намъ нима ни якой корысци; за гэта другіе людзи тольки смяютца зъ насъ. Русскими, а не поляками мы повинны называтца.
РОЗМОВА НА ЦМЕНТАРИ СТАРОСТЫ ЯНКА
ЗЪ БРАТЧИкомъ хвэДОСЕМЬ
Хвздось. Що доброго у вась чутно, Япко? Янко. Тое, що и всюды; школы закладывають. Ще литюсь хлопцëвъ съ чëтырнадцать всю зыму до ксёндза ходыло учытыся. Уміють троха и по цер- ковному и по Русському; и раховаты троха уміють. Муй сэреднiй сынъ вжэ умiе павэтъ дьяковаты троха, Апостола въ церквы просывъ у дьяка читаты. Хвздось. Дай-то Боже, кобъ було гоже! Зъ взлыкого розуму людэ най- бульшъ шаліють; а пашъ мужикъ абы-по выучився читаты и пысаты - заразъ зопсуетця зовсимъ: ёму вже батька, матери непотреба шановаты, вже вунъ, бачь, розумпійшши одь iихъ; вже ëму мужикъ пэ братъ, мужицкiй хлибъ вже ёму нэ смачный, а давай заразъ паньского. Затымъ кинетця въ роспусту, станэ запываты, просто хоть въ рекруты отдавай хлопця? Бачылы вжэ мы тую пау- ку? Янко. Эхъ, дивный ты, пэбожэ! пывжэжъ то паука псуе чëловика? Наука на роспусту не учить; завжды злый прыкладъ учитъ на роспусту, а не наука. Мы самы завше псуемо своихъ дитэй: посваритця маты па дытыпу, або пабы ёго за що-небудь, а воно иде на скаргу до батька. Батько жъ хоче дытыну прыласкаты, тай, кажэ, гладячи ëго по головци "дурная, сыпку, мама, дурная: набыла дытыну мого, набыла; дулю ей, дулю!" Дытына ще и пацера не умiе, а вжэ хвыгу матэры показуе, - отъ тоби и жды одь ëго пошапованья. Або ще- стануть батькомъ бытыся, попывшыся, стануть лаятыся такъ, соромъ слухаты; якъ жэ тутъ дытыпа роспусты зь маленькосци пз паучитця. Хвздось. Але, воно то правда, часомъ тое бувае межы людьмы. Янко. Отожъ-то бачь! А въ школахъ, папротывъ, учать всего доброго; я бъ и сам, кобь не лита мои, пошовь бы въ науку, и теперь завжды завыдую ученому. Глядышь часом чëловекъ па свить Божій - на мисяць ясный и на зори, на звиря и на пташекъ вселякихъ, на траву, квытки ружныи, глядышь, кажу, дывышся и пычого пэ тямышь. Есть тамъ у бабъ пашихъ ружны забо- боны, -то чи жъ бабамъ вирыты? Чуешь нэ раз, чëловикъ, якъ розумныи лю- дэ говорять о якыхъ ся тамъ заморскихъ короляхь, о заморскихь зэмляхъ и людяхъ, - а хто жъ ёго знае, якъ воно тамъ направдить. Може и тое, що людэ розказують, такыи жъ бабськи забобоны. Ну, а якъ читаты уміёшь - в кHblжку якую загляпувь - и видаешь: де що и якъ па свиты діетця. Вэликъ-Боже! По- могъ бы учитыся, кобь нэ лита мои недужіи. Хвздось. Ось, тоби маешь, схотилося кобыли оцту и давай оцту! Ни, муй голубэ, кажи ты зь своимы ксёндзамы, хоть нз знаты що, я одно кажу: мужи- ковы знаты соху, боропу, косу и другэ що въ господарстви - и годи зъ ëго.
