Бѣлорусскіе разсказы (1901)/Сидорова родня
| ← Бобылкино горе | Сидорова родня Апавяданьне Аўтар: Аляксандр Пшчолка 1901 год |
Канитель → |
| Іншыя публікацыі гэтага твора: Сідарава радня. |
Прапануем да спампаваньня!
Сидорова родня.
Вотъ, паничекъ, разбери ты намъ родню… Уся деревня толку не дошла. А Сидору подоспѣла статья женицца на Петроковой дочки.
Пиши: Сидоръ Янковъ, холострый[1], не питущій[2]. Теперика смѣкай. У Сидора батька померъ прошлый годъ, у колядовку… Пришли съ току, а тутъ подоспѣла пора на сходку итти-ть… старшину новаго выбѣрали и писарю хлѣба надбавляли… Янка подпіу, захолодауся и померъ… Вотъ сейчасъ… Янку записау?.. Ладно. Пиши: Янки батька Микита, а Сидору дѣдъ… Да Микиту и стоить записать. Первѣйшій человѣкъ!… Царство ему небесное… Упокой его душу! Любіу и съ ружьемъ за зайцемъ побѣгать, ну и такъ достатки[3] имѣу ладныи… А на веселли — первѣйшій у кумпанстви!.. Вѣчный покой, нехай со святым отпочиваить и насъ не забываить!.. Ну, а жонку его будешь писать? Не надо! И лучше коли изъ родни вонъ… Я тебѣ, паничокъ, по правдѣ скажу: благая[4] кабета! Пустяшная баба… Ее разъ Микита вожжами… Да вотъ тебѣ сейчасъ и уся родня…
Пиши: Сидоръ Янковъ желаить уступить у законный бракъ такимъ порядкомъ. У Микиты, Сидорова, значить, дѣда, батька Банадысь, а по прозвищу Каптуръ… Банадыся не пропусти — Боже упаси!.. Енъ колись-то быу у моего батьки за свата. Много не казать? Да якъ же ты распишешь родню, коли тебѣ усего не растолковать?!
Пиши: у Банадыся сынъ Терешка, братъ Микитоу, отъ другой жонки (енъ при старомъ писарѣ на старшиновой: дочки женіуся… Біце писарь быу на веселли… Ну и налопауся — чуть водой отлили!). Терешкинаго брата не надо — Ладно. Тебѣ видно, кого надо, кого не надо. А Терешка женіуся на Матренѣ… А батьку ея звали Ѳедосомъ. А у Ѳедоса было семь сыноу: Климка, што кузнецомъ у пана быу, Семка, што съ жидами коней крау, Сапронъ, что у лазни… Не надо усихъ? Ну вотъ только Петрока припиши: тутъ безъ Петрока дѣло не бойдецца. Петрокъ, значить сынъ Ѳедосовъ, пришоу со службы, съ солдатоу… И принесъ грошей троху. И вотъ зачалася у ихъ съ батькой, значить, съ Ѳедосомъ. Батька кажить женися ты на Авдокѣи Левоновой, а Петрокъ сподобау дѣуку у другой волоской… А Сидоръ? Да вотъ сейчасъ и Сидорова родня отзовецца… Ты только не тлуми[5].
Етый самый солдатъ Петрокъ, значить, у замойской волоской оженіуся на Прузынѣ, на Ивановой дочки… моя еще жонка посаженой маткой была, а попъ еще Кондратъ вѣнецъ давау у той цѣркви, што сгорѣла, якъ старостова сына хоронили… Да ты тольки пиши… Я тебѣ во вѣкъ не собью… Ты самъ не сбивайся… Тутъ дѣло простое, а вотъ ты не распишешь добро… Мы люди темные, намъ не штука сбицца, а ты учіуся… Прузынинаго батьку записау? Не надо? А Иванъ Ѳедосу — хто? зять? А Ѳедосъ Банадысю — хто? — брат? А у Банадыся внукъ — хто? — Янка? А Сидоръ Янку — cынъ… Вотъ теперь й лопай вочами!…
Вотъ тебѣ Ивана и некуды выкинуть… Иванъ тутъ крѣпко держицца. А ты начни-тка кидать усихъ, ну и ничего не выйдить, когда родня за родню чапаицца, якъ жидъ за жида, а ты свись одного, свись другого, а самъ съ чѣмъ астанесся? Ну бабъ еще можно повыкидывать, а безъ мущины не оченно легко обойтицца. Пиши ужо усихъ, а, тады коли хочешь, выкидывай…
У Петрока значить двѣ дочки: Прузына й Марья — слѣпая… Четвертый годъ сидить… Возили у городъ, чего-чего ни дѣлали — ослѣпла… А нашъ дохтуръ давау кропель, да кропли тыи — простая вода. Извѣсно, нашему брату; ничего, добраго не дадуть… Ну вотъ припиши теперь такъ: Петроковыхъ двѣ дочки и одна Прузына, значить, сосватана: за, Сидора… Вотъ тебѣ и увесь сказъ… А ты думау до вечера буду казать?.. Ну вотъ еще передъ Пилиповыми: заговѣнами[6] дѣло завелося… Хотѣли тады еще веселле сгулять, да грошей не хіпило… Продау Сидоровъ батька корову за 16 р., свинню — за 15 р., да засудіуся съ братомъ, съ Прохоромъ, пришлось старшыну и писаря поить, ну и масла съ пудъ купіу, на гостинецъ писарю… Ну вотъ теперика опять развели дѣло, опять корову продали, и тутъ родня, замѣшалася… Не разберешь?.. Во сколько баранковъ написау? Восьмая ступень? Пустая родня? У трохъ родней родня?… Не-не, тутъ ты маху дау… обсѣкся. Ты считай родню за родней, а етымъ писаньемъ дѣло не поправишь, коли родню станешь выкидывать, и ничего вѣкъ не разберешь…
Пойду я лучше въ дьячку, енъ лѣпи[7] знаить… Енъ усихъ стариковъ помнить и безъ бумаги сосчитаить, а ты еще троху не доучіуся…